Карабахская война изменила расстановку сил в Закавказье

• Итоги войны своими глазами
• Никол неугодный
• Хасан Дженгиз: «США готовят “Кавказскую весну”»
• Армянские горы под русским крылом

Первый и главный результат – усиление позиций России, которая взяла под контроль зону конфликта и транспортные узлы региона. На оставшуюся за армянами часть территории Арцаха (де-юре является частью Азербайджана) введён двухтысячный контингент российских миротворческих сил с тяжёлой техникой и другими видами оружия в своём распоряжении. Лачинский коридор между Арменией и Арцахом охраняют российские миротворцы, маршрут Азербайджан – Армения – Нахичевань (далее Турция) контролирует пограничная служба ФСБ РФ.

По совокупным результатам конфликта дополнительные очки набрали победители – Азербайджан и Турция. Вдобавок Анкара продемонстрировала достоинства своего вооружения, показала, что союз с ней приносит победу, и конвертировала точечное присутствие в Азербайджане и Грузии в статус игрока Закавказского региона.

Союз с Вашингтоном обернулся потерей территорий и падением авторитета американского ставленника – премьера Никола Пашиняна. Об этом пишут такие авторитетные американские издания, как The National Interest, намекая, что игра ещё не окончена.

Армения: время покончить с политическим инфантилизмом

Серьёзным вызовом для России является внутриполитическая ситуация в Армении, элиты которой «ничего не забыли и ничему не научились» (адмирал де Пан о французских роялистах, 1796 год). Поставив войска в Арцахе, Россия вывела из-под влияния США Степанакерт, но не Ереван. Огромный штат – 2,5 тысячи американского посольства – продолжает работать. Отделавшийся лёгким испугом премьер Никол Пашинян по-прежнему смотрит на Запад.

На фоне раскола оппозиции (от требования продолжить войну до погромов офисов Фонда Сороса и радиостанции «Свобода») группа поддержки Пашиняна возвращает контроль над информационным пространством. Всё это ещё больше дезориентирует поражённое местечковым национализмом и питающееся слухами армянское общество.

После подписания трёхстороннего соглашения и серии протестов, прокатившихся по Армении, Пашиняну чудом удалось усидеть в президентском кресле.Фото: Пресс-служба МИД РФ/ТАСС

Роль медиатора пытается взять на себя президент Армен Саркисян, но его полномочий недостаточно для принятия знаковых решений (Армения – парламентская республика), к тому же его политическая позиция отличается невнятностью. Многие понимают, что стране нужен новый лидер и новая политика, но конструктивных идей на этот счёт по-прежнему нет.

Азербайджан: между региональным лидерством и утратой субъектности

Переживший в начале 1990-х позор военного поражения, четыре года чехарды во власти (три президента и два и. о. президента) и пять лет смуты (последний эпизод – «заговор генералов» в августе 1995 года), Азербайджан на глазах набирает военный, экономический и политический вес. По этим параметрам он мог бы претендовать на роль регионального лидера, если бы не растущая зависимость Баку от более сильных партнёров.

Ещё во времена президента Гейдара Алиева у Азербайджана сложились эксклюзивные отношения с Турцией и Великобританией, которая начала работать в Баку в 1887 году. После распада СССР партнёрство возобновилось, и сегодня Лондон занимает первое место по инвестициям в азербайджанскую экономику, а British Petroleum контролирует существенную долю нефтяной отрасли.

В грубом приближении схема этих отношений выглядит так: Великобритания использует Турцию для выдавливания России из Закавказья, расплачиваясь за это поддержкой геополитических проектов Анкары, но поскольку наращивание влияния в регионе соответствует интересам Эрдогана, у него есть все основания считать, что это он использует поддержку Лондона для реализации своих планов.

Аналогичным образом интерпретируются отношения Анкары и Баку: Эрдоган поддерживает Ильхама Алиева в войне, полагая, что этим усиливает своё влияние, а Алиев пытается делать вид, что использует Турцию для решения своих проблем.

Двусмысленность этих отношений в значительной степени определяется личными амбициями Эрдогана и Алиева, но для Азербайджана ситуация осложняется тем, что его успехи напрямую зависят от партнёрства с Великобританией и Турцией, а растущая зависимость ведёт к утрате суверенитета.

В треугольнике Великобритания – Турция – Азербайджан непростые отношения, но успешное существование в этом симбиозе определяется совпадением личных амбиций Алиева и Эрдогана (на фото слева направо).Фото: Mustafa Kaya/Zuma/TASS

Здесь важно вовремя остановиться, потому что уже сегодня при всём внешнем лоске выпускника МГИМО некоторые поведенческие манёвры Алиева начинают напоминать выкрутасы печально известного Михаила Саакашвили.

Шанс на создание единого пространства Закавказья

Открытие транспортных коридоров снимает блокаду с Армении, что позволит ей включиться в экономическую жизнь региона, и создаёт предпосылки для долгоиграющего проекта трёхсторонней (Азербайджан, Армения, Грузия) интеграции на основе возобновления – под присмотром российских военных – старых экономических, политических и культурных связей.

К такому переформатированию региона не готов никто, и больше всех –Грузия. События в Нагорном Карабахе и последовавший за ними визит госсекретаря США Майка Помпео в Тбилиси спровоцировали оживление в среде грузинской элиты, которая, опасаясь усиления Москвы, надеется на рост внимания со стороны США и решение вопроса о вступлении Грузии в НАТО.

Говорить об обоснованности этих расчётов пока рано, но в любом случае Грузии придётся выбирать между вписыванием в единое пространство Закавказского региона и двусмысленными положением американского сателлита с экономикой, ориентированной на соседнюю Турцию.

Россия – Турция: кавказское зеркало Сирии

С точки зрения международного права присутствие Турции в Азербайджане – аналог присутствия России в Сирии: и Москва, и Анкара действуют по просьбе принимающей стороны.

Симметричны и их геополитические мотивы: Россия наращивает влияние в Восточном Средиземноморье, Турция реализует давнее намерение получить статус главного игрока Кавказского региона. И подобно тому, как в марте этого года Эрдоган просил Россию «уйти с пути Турции» в Идлибе, Москва тоже предпочла бы решать проблемы Кавказа без участия Турции и других внешних игроков.

На деле Россия и Турция вынуждены сотрудничать в Сирии и будут делать это на Кавказе – пока в рамках совместного центра по контролю за прекращением огня.

Рискнём предположить, что консультации на эту тему проводились, и перспектива разблокирования транспортного коридора, связывающего Азербайджан с Турцией через территорию Армении и Нахичеванской автономной республики, равно как и планы строительства на этом направлении новых веток коммуникаций, устроили Эрдогана как отвечающие интересам Турции.

Косвенным подтверждением этому является подписанное 6 ноября на фоне наступления азербайджанской армии и взятия Шуши, за три дня до объявления перемирия, российско-турецкого соглашения о международных автомобильных перевозках.

Более того, в последнее время в турецких СМИ снова появились публикации, продвигающие идею стратегического союза России и Турции. В нулевых аналогичная кампания была артподготовкой к предложению создать «платформу стабильности и безопасности на Кавказе» (2008 год), которая подразумевала ведущую роль России и Турции и участие Азербайджана, Армении и Грузии. В Кремле покивали и забыли.

Россия и Турция вынуждены сотрудничать в Сирии (на фото). Так будет и на Кавказе. Но по зеркальному сценарию: здесь Анкара – приглашённая Баку сторона.Фото: Российский Центр примирения в Сирии/ТАСС

Сегодня ситуация изменилась, да и вошедшая в пике конфликтов с Западом Турция не хочет чрезмерно напрягать отношения с соседом, который обладает военной мощью, в разы превосходящей её возможности. Поэтому в Анкаре говорят о союзе с Россией, а в Москве – о партнёрстве, судя по всему, ситуационном.

«Только когда все умрут, закончится “Большая игра”»

В 1829 году, когда Россия и Турция заключили Адрианопольский мирный договор, по которому Россия получила часть восточного побережья Чёрного моря, включая Анапу и Поти, в Лондоне расценили «наступление России» как угрозу своим колониальным владениям в Индии.

Хотя в этот период в Петербурге уже забыли о планах совместного похода в Индию Павла I и Наполеона, британские стратеги были по-своему правы: в Азии шла «Большая игра», и активно работавшая по периметру своих южных границ Россия была главным соперником Лондона.

После относительного затишья в советский период, когда Кавказ контролировала Москва, с распадом Союза всё вернулось на круги своя. Россия постепенно «отползла» за Большой Кавказский хребет, оставив в Закавказье одну опорную точку – базу в армянском Гюмри.

Это отчасти уравновесило позиции традиционных региональных игроков (Ирана, Турции и России) и создало возможность для возвращения Великобритании, за которой потянулись все остальные – от США до Китая.

В новой конфигурации США и Турция работали в Грузии, Турция и Великобритания – в Азербайджане, Россия и США – в Армении, Иран сотрудничал с Арменией и Азербайджаном, но уклонялся от геополитических игр.

По мере нарастания мировой турбулентности Закавказье усилиями Анкары и Лондона стали втягивать в проблематику Большого Ближнего Востока и Центральной Азии. Развитие коммуникаций (транспортных и трубопроводных) и кратное увеличение количества внешних игроков привело к формированию причудливых ситуативных союзов и конфронтационных альянсов.

Запад, пытаясь сдержать экспансию Турции в Средиземноморье, перенаправляет её усилия на восточное направление в качестве противовеса России и Китаю. Лондон покровительствует контактам Турции и Пакистана. Израиль сближается с Азербайджаном и монархиям Персидского залива в игре против Ирана и так далее.

Сенаторы-демократы подталкивают коллективного Байдена к усилению поддержки «демократической Армении»: добиться отмены «несправедливого и нелегитимного мирного соглашения», отказаться от военного сотрудничества с Азербайджаном и усилить давление на Турцию, а неоконы считают, что нужно сменить тактику и встать на сторону Азербайджана.

Применительно к России из всей этой многовекторности и нагромождения вариантов вырисовывается главный стратегический вопрос: сможет ли она выступить в роли «лесника», который придёт и всех разгонит (или почти всех), и начнёт ли строить под своим присмотром единый Закавказский регион, или «Большая игра» на Кавказе будет продолжаться вечно, «пока все не умрут», как говорил писатель Редьярд Киплинг?