За последние десять лет укоренилось представление о том, что в современности главные войны разворачиваются в информационной среде. В военных структурах по всему миру формируют специальные киберкомандования, насыщают их современной техникой, издают руководства и наставления по действиям в информационной среде. Не обошла стороной эта тенденция и Вооружённые силы России, с 2014 года в структуре Минобороны состоят войска информационных операций. Развитие технологий позволяет вести войны не только без летального оружия, но и без участия человека.
В российском представлении информационная среда военных действий (и повседневной деятельности вооружённых сил в мирное время) является пространством, дополняющим и охватывающим традиционные сферы применения военной силы: сухопутную, воздушно-космическую, морскую. По отечественной терминологии это пространство именуется разведывательно-информационным. В этом поле так или иначе действуют все рода войск и виды вооружённых сил посредством своих систем связи и боевого управления, разведки и наблюдения, радиоэлектронной борьбы, автоматизированных систем управления войсками и оружием.
Многие исследователи и теоретики военного дела считают информационную среду сферой применения специфического вида боевых действий.
В США военно-политическое руководство всерьёз рассматривает акты информационной войны (например, кибератаки) как легитимную основу для ударов по противнику реальным оружием.
Следует чётко разделять информационную среду публичную и военную. В современном мире публичный информационный поток давно превратился в подобие загаженной реки в период бурного паводка, которая равно несёт в своих мутных водах канализационные стоки «инсайдерской» инфы, ядовитые сбросы конкурентных войн, протухшие туши пропагандистских каналов и натуральный навоз с пастбищ «оппозиции». И много чего ещё недостоверного, дезинформационного и откровенно лживого.
Однако необходимость в качественной и достоверной информации никуда не исчезла. Особенно для людей и организаций, накрепко связанных с реальным миром: производством, наукой, войной.
Если фейк оскорбляет общественное мнение, это можно пережить и забыть. Но если на основе слепленной «из дерьма и палок» информации действуют лица, принимающие решения, плохо становится многим и надолго, включая инициаторов.
Такие примеры в современности имеются. В политике – британское «дело Скрипалей». В военном деле – якобы химические атаки сирийских войск по оппозиции и «ответные сдерживающие» удары крылатыми ракетами США, Великобритании, Франции по объектам в Сирии.
Управление врагом
Сегодня объём информации, которую получают, обрабатывают, анализируют органы военного управления, стал на порядки больше. Возможности технических средств сбора данных тоже выросли, причём существеннее, чем даже летальных и функциональных средств поражения.
Это вынуждает искать новые формы и способы применения войск с учётом возможностей информационной среды. В современности есть два примера масштабных успешных действий российских Вооружённых сил – весной 2014 года в Крыму и осенью 2015 года в Сирии.
Для первого примера характерно опережение в циклах боевого управления – решение было принято своевременно, внезапно для оппонентов, реализовано в кратчайшие сроки, без предварительного развёртывания войск. Информационное обеспечение операции позволило не только провести её бескровно, но и принять в дальнейшем в российские Вооружённые силы значительный контингент бывших украинских военнослужащих.
Один из примеров успешных масштабных действий российских Вооружённых сил – операция осенью 2015 года в Сирии.Фото: Министерство обороны РФ/РИА Новости
Развёртывание группировки российских войск в Сирии осенью 2015 года также было внезапным для разведок других стран. Отметим владение российским командованием всей полнотой информации об обстановке в регионе, целесообразное ограничение задействованных сил и средств, твёрдое управление войсками, реализацию разведданных в режиме времени, близкого к реальному, акцент на достоверность информации при планировании ударов и оценке их результатов.
Человек из военных операций исчезнет
Развитие информационной среды как важной сферы вооружённой борьбы пойдёт по двум ключевым направлениям: безлюдность и бесчеловечность.
Безлюдность – это постепенное удаление людей с поля боя, где они лицом к лицу противостоят врагу и смертоносным вооружениям. Технической основой станут робототехнические комплексы (РТК): воздушные, наземные, морские. Сначала дистанционно управляемые, в перспективе автономные.
Направления развития воздушно-космических РТК более или менее понятны: в разработке российский сверхзвуковой беспилотник «Охотник» и американский воздушно-космический беспилотник X-37B.
Прогрессируют морские РТК, особенно в сфере подводных работ, поиска и уничтожения мин, патрулирования акватории. Уже есть проекты морских ударных РТК сравнительно большого водоизмещения (класса корветов), а также безэкипажных судов снабжения.
Морские РТК семимильными шагами прогрессируют в сфере подводных работ, поиска и уничтожения мин, патрулирования акватории.Фото: Ладислав Карпов/ТАСС
С наземными РТК ситуация куда более неопределённая. Объясняется это чрезвычайно сложной средой применения (физико-географические и погодные условия, рельеф местности) и бесконечным числом вариантов возможной тактической обстановки, которые не алгоритмизируются. До сих пор ни в одной армии мира нет ни одного автономного боевого РТК на вооружении.
Второе направление, бесчеловечность – это постепенное исключение человека из циклов боевого управления. В сфере автоматизированных систем управления оружием «бесчеловечность» – уже свершившийся факт. Многие системы ПВО и ПРО работают в полностью автоматическом режиме, человек просто не способен усваивать и осмысливать такие гигантские объёмы информации в короткие сроки. Поэтому в системе ПРО человек лишь принимает решение о переводе её в боевой режим – остальное делает автоматика с элементами искусственного интеллекта.
В ряде систем ПВО за человеком пока остаётся окончательное решение на огневое поражение – нажимать или нет кнопку «пуск». С развитием гиперзвуковых ударных вооружений и здесь человек исчезнет – времени на принятие решения у него не будет.
В сфере автоматизированных систем управления войсками (АСУВ), которые фактически объединяют средства автоматизации циклов боевого управления, всё больше задач возлагается на системы поддержки принятия решений – от оперативно-тактических расчётов до формирования боевых приказов. В них также используют элементы искусственного интеллекта. АСУВ на современном этапе позволяют сократить циклы боевого управления войсками примерно вдвое по сравнению с неавтоматизированным управлением.
На стратегическом уровне примером современных АСУВ являются российский Национальный центр управления обороной и аналогичные центры в военных округах.
Подобные системы также активно используют на оперативном и тактическом уровнях, например, в армиях США (WIN-T, FBCB2) и России («Акация-М», «Созвездие-М2», «Андромеда-Д»). Дальнейшее их развитие нацелено «вниз» вплоть до управления отдельным солдатом, экипажем боевой машины, робототехническим комплексом в рамках единой системы межвидовых группировок войск.
27 апреля 2020