События в Белоруссии перезапустили проект создания Союзного государства. Участие Александра Лукашенко в сюжете с перехватом разговора между Варшавой и Берлином можно рассматривать как подтверждение его готовности включиться в эту игру. С большой вероятностью точки над «i» будут расставлены во время визита Лукашенко в Москву.
В планы большого транзита вмешивается то, что их подталкивает, – белорусские протесты, в которых всё более заметен антироссийский тренд: «Руки прочь, Russia. Беларусь наша!» Ещё более запутанный ребус: как юридически оформить более тесную интеграцию в ситуации, когда Россия только приступает к законодательному закреплению поправок, внесённых в Конституцию, а в Белоруссии идут разговоры о конституционной реформе, которую предлагает провести Лукашенко?
Не менее важный блок вопросов касается смысловой составляющей большого транзита, его стратегического наполнения. Ясности относительно того, куда и зачем должно двигаться Союзное государство, пока нет.
Интеграцию со всех сторон подталкивают белорусские протесты, в которых всё более заметен антироссийский тренд.Фото: Сергей Бобылев/ТАСС
Справедливые доводы о ментальной и культурно-исторической близости, единой системе обороны на западном направлении и важности углубления экономической интеграции создают почву для дальнейшего сближения, но не содержат в себе стратегии дальнейших действий.
Намерение российских технократов сделать связующим звеном Союзного государства сквозную цифровизацию не выдерживает критики просто потому, что цифровизация является всего лишь инструментом. И в этом качестве она не может быть носителем стратегического содержания никаких проектов кроме тех, которые выхолащивают любой внутренний смысл. Тем более когда мы говорим о таком сложном проекте, как создание Союзного государства. Все эти вопросы требуют прояснения.
©octagon.media, 2020
Но уже понятно, что главным тормозом большого транзита будет не содержательная сторона вопроса, а трения по экономике, аппарату и кадрам. Учитывая специфику российских и белорусских элит, завязанных на крупные финансово-промышленные кланы, можно с уверенностью предсказать, что переговоры между Москвой и Минском будут сопровождаться сознательным саботажем и внутривидовыми боями элитных групп обеих стран.
Принципиальный вопрос – баланс полномочий
Опыт Евросоюза (ЕС) и задачи эффективного управления требуют сосредоточения в новом союзном центре полномочий, касающихся стратегически важных направлений. В первую очередь речь идёт о государственной безопасности (Минобороны, ФСБ-КГБ и другие спецслужбы) и правоохранительных органах (МВД, прокуратура).
Второе – это внешняя политика (МИД и вспомогательные структуры вроде Россотрудничества). И третий блок – экономика (Минэкономразвития, Минпромторг), финансы (Минфин, единый эмиссионный центр) и контроль над стратегическими отраслями (ВПК, всё, что касается добычи, переработки и транспортировки углеводородов).
Руководство этими структурами должны осуществлять президент и правительство Союзного государства.
В противном случае оно рискует превратиться в аналог ЕС, то есть в достаточно аморфную структуру, неспособную противостоять внешним вызовам и экономическим проблемам современного мира.
При таком подходе сразу же возникает серия вопросов. Что останется от государственного суверенитета России и Белоруссии? В какой форме сохранятся их управленческие вертикали, учитывая, что свои преимущества и недостатки есть и у иерархической, и у горизонтальной организации. И как, не ущемляя прав Белоруссии, добиться сохранения РФ в качестве ядра новой системы и на институциональном уровне блокировать возможности «лёгкого» (по сценарию СССР) распада Союзного государства?
Неочевидны и многие другие моменты. Например, стоит ли создавать союзный Госсовет? Если да, то что делать с Госсоветом РФ, учитывая тот факт, что этот существующий почти 30 лет орган был только что легитимирован поправками к Конституции. Что 15 сентября на его заседании планируется обсудить реализацию нацпроектов, а в повестке открывающейся в тот же день осенней сессии Госдумы значится принятие закона о Госсовете, в котором должны быть определены его статус и полномочия.
Если будет создан союзный Госсовет, останется ли смысл в отдельном Госсовете РФ, который несколько месяцев назад был легитимирован в Конституции?Фото: сайт Государственной думы РФ
Нужно ли создавать союзный Совет безопасности? И по каким правилам и критериям вводить в его состав, а также в руководство администрации президента Союзного государства представителей российской и белорусской стороны?
Критически важный вопрос – распределение руководящих постов
Пока понятно только одно: главой Союзного государства должен стать Владимир Путин. Следует ли из этого, что столицей нового субъекта должна стать Москва? И нужно ли в этом случае переносить столицу РФ в Петербург или в Сибирь? Или по примеру ЕС столицей Союза может стать какой-то другой город.
Отдельная интрига связана с постами премьера Союзного государства, президента и премьера Российской Федерации. Здесь многое зависит от того, что будет предложено Лукашенко.
Некоторые эксперты полагают, что под него следует учредить пост вице-президента Союзного государства. Альтернативное предложение – премьер Союзного государства – подвергается критике со стороны тех, кто не считает возможным отдавать в руки Лукашенко экономические проблемы огромной территории от Бреста до Владивостока.
Ещё одной центральной фигурой является Михаил Мишустин. Учитывая его недавний визит в Минск и разговоры о его президентских перспективах, эксперты ожидают перемещения Мишустина на пост президента РФ или премьера Союзного государства, подчёркивая, что окончательное решение будет зависеть от того, как он покажет себя при реализации нацпроектов и продвижении плана достижения национальных целей развития.
Ясно, что Москва постарается оставить за собой большинство ключевых постов и контроль задач. В связи с этим есть много вопросов: например, какой пост займёт Михаил Мишустин (на фото слева), особенно учитывая его последний визит в Белоруссию?..Фото: Виктор Толочко/РИА Новости
Сегодня Мишустина критикуют за то, что его Правительство не предлагает стратегических решений, а его планы развития представляют собой «смету подачек» отраслям, предприятиям или регионам. Ещё одна линия критики касается доминирования в правительственных документах либеральных установок и упора на цифровизацию при недостаточном внимании к реальным отраслям экономики.
Не меньше вопросов вызывает политическое будущее Сергея Собянина. О важности этой фигуры косвенно свидетельствует демонстративное внимание к нему со стороны президента: 4 сентября – общение по случаю дня города, 5 сентября – посещение Путиным торжественного мероприятия в концертном зале «Зарядье», посвящённого годовщине основания Москвы.
В экспертных кругах уверены, что Собянина готовят на повышение. Пока непонятно, на какой именно пост, но выбор невелик: все те же три главных позиции. Что-то меньшее по значению предлагать мэру Москвы бессмысленно.
…или какую позицию после интеграции приготовят для Сергея Собянина?Фото: Михаил Воскресенский/РИА Новости
Этот расклад провоцирует напряжение в треугольнике Лукашенко – Мишустин – Собянин. При этом под двойным ударом находится российский премьер: он является конкурентом и для Лукашенко, и для мэра Москвы. При этом нет ясности, кто будет третьим, если один из них сойдёт с дистанции, например, если Лукашенко станет вице-президентом Союзного государства.
Сохранение управляемости на фоне большого транзита
Ожидание скорых перемещений ведущих политических фигур открывает возможности для аппаратного роста их ближайшего окружения и провоцирует нездоровое оживление по всей управленческой вертикали.
Лежащий на поверхности пример – московская мэрия. Кто будет мэром, если Собянин получит новое назначение? Если верить слухам, преемником может стать один из политиков федерального уровня (назывались Вячеслав Володин и, ранее, Сергей Кириенко), который, скорее всего, начнёт формировать под себя новую команду. Такая перспектива вызовет сопротивление со стороны нынешнего правительства Москвы, у членов которого есть и амбиции, и определённые аппаратные ресурсы.
И если Сергей Собянин пойдёт выше, кто станет московским мэром? Среди претендентов называются имена и Вячеслава Володина (на фото справа), и Сергея Кириенко (на фото слева), борющихся сейчас за влияние в Госдуме.Фото: Григорий Сысоев/РИА Новости
Подобное напряжение может возникнуть в любой точке управленческой вертикали. В этой связи особый интерес представляет вопрос, появятся ли в результате большого транзита новые (дублирующие) посты. Ответ будет зависеть от конфигурации системы управления Союзного государства и от того, какой функционал сохранится на уровне суверенной государственности России и Белоруссии.
Но при любом раскладе Москва будет добиваться контроля над узловыми позициями и одновременно решать сопутствующие задачи, связанные с необходимостью удовлетворения притязаний союзников.
На этом фоне обострится проблема прозападных элит, которые будут саботировать перемены. В ситуации большого транзита может возникнуть соблазн радикального решения кадровых проблем, но подобные шаги могут обернуться потерей управляемости и при неблагоприятном стечении обстоятельств даже похоронить весь проект.
Поэтому крайне важно, чтобы на протяжении всего переходного периода управленческое большинство и ключевые фигуры позитивно оценивали личные перспективы и поддерживали перемены. В этой связи позитивную роль могут сыграть Госсовет и другие консультативные органы, в руководство которых можно переместить временно невостребованные, но перспективные фигуры.
Главными критериями при принятии кадровых решений должны оставаться профессионализм, личное, основанное на опыте и наработанных связях влияние и лояльность высшему руководству.
При этом важно воздержаться от технократических подходов и решений, которые уже показали свою неэффективность и потому представляются совершенно неуместными в сложной ситуации большого транзита, которая потребует крайне аккуратного ручного управления.
03 сентября 2020