Белорусский майдан во многих чертах копирует украинский Евромайдан – по крайней мере, в аспектах уличных беспорядков. Важным компонентом любой подобной технологии становится не коллективный энтузиазм, который может вывести на улицы определённое количество людей, а детонатор – сплочённые, мотивированные и обученные группы.
Эти группы берут на себя всю самую опасную и грязную работу: нападения на силовиков, изготовление и использование импровизированного оружия и взрывных устройств, штурм зданий и так далее. Без этих людей любой протест беззуб и неопасен, с ними же имеет потенциал успешного переворота. У каждой цветной революции должен быть свой «Правый сектор» (*организация запрещена на территории РФ).
Глядя на историю белорусской самостийности, поражаешься, насколько полно она копирует проект своих украинских соседей. Впрочем, Рада в качестве главного органа карикатурной Белорусской Народной Республики оказалась ещё менее дееспособной, чем Центральная рада УНР, но зато успела за короткий период своего существования в 1918–1919 годах породить два основных символа будущей самостийности – герб и флаг. Правда, ни первое, ни второе не было оригинальным: герб со скачущим рыцарем повторял государственный герб Литвы, а флаг был почти неотличим от польского.
Но ничего странного тут нет – в качестве исторического ориентира в БНР было избрано Великое княжество Литовское и Речь Посполитая, а главным антагонистом стала, само собой, «имперская Москва».
Этот посыл стал «родовой травмой» для последующей истории змагаров и аккумулировал в себе всю программу: русофобию, антисоветизм, антиимперский сепаратизм, европоцентризм, борьбу с православием, замену русского языка белорусским, общий правый идейный уклон.
От «Дальвитца» до чеченской войны
Для белорусского национализма существует своя версия отечественной истории, в которой важнейшая дата – 25 марта 1918 года, а главный герой – Кастусь Калиновский (предводитель местного восстания 1863 года; оно было вообще-то польским, но с белорусским флангом). Борцами за независимость страны были аналоги бандеровцев – партизаны-националисты из Белорусской освободительной армии, которая была создана вокруг ещё немецких кадров из диверсионного батальона «Дальвитц» при развёртывании абвером подпольного движения в тылу Красной армии. Схоже с историей ОУН-УПА.
В 1994 году глава Белорусского народного фронта Зенон Позняк набрал на президентских выборах почти 13 процентов голосов.Фото: Анатолий Морковкин/ТАСС
Превращением этого исторического опыта в политическую идеологию занялся Белорусский народный фронт (БНФ). Начав с популярной в перестройку риторики разоблачения сталинских репрессий, БНФ постепенно перешёл на сугубо «самостийническую» антироссийскую платформу. Много ли белорусов их поддерживало? В 1994 году Зенон Позняк, глава БНФ, набрал на выборах президента около 13 процентов голосов, проиграв Лукашенко, но его поддержка в ряде регионов была довольно существенной: в Минске, скажем, его поддержал 21 процент избирателей, что, например, для условных Тягнибока и Яроша даже в 2014 году было совершенно недостижимым результатом. Каждый пятый избиратель белорусской столицы в 1994 году голосовал за крайнего националиста.
По-настоящему радикальных «борцов за независимость» объединяли тогда другие, менее многочисленные, но более законспирированные группировки – такие, как «Белый легион». Напоминающий запрещённую в России УНА-УНСО по своему духу, символике и целям – вооружённая борьба против «российской агрессии» на базе фашистских идей (само собой, с пантеоном из нацистских коллаборационистов) – «Белый легион» стал кузницей кадров для последующих поколений радикалов.
Даже боевой клич у легионеров и унсовцев был одинаковым – «Слава нации!»
Остаётся недостаточно прояснённым возможное участие белорусских националистов в боевых действиях в Чечне на стороне боевиков. Можно утверждать, что оно, хоть и минимальное, всё-таки было и стало причиной резонансной смерти известного белорусского журналиста Дмитрия Завадского, опубликовавшего в 2000 году материал «На стороне боевиков в Чечне воюют белорусы». В качестве версии рассматривалась вина офицера спецподразделения «Алмаз» Валерия Игнатовича, побывавшего по собственной инициативе на Кавказе и мстившего Завадскому за разоблачение...
Без УНСО не было бы «Правого сектора», без «Белого легиона» – «Молодого фронта» и его парамилитарных формирований.
В начале нулевых «Молодой фронт» был достаточно влиятельным движением в Белоруссии.Фото: Виктор Толочко/ТАСС
«Молодой фронт» в начале нулевых годов представлял собой влиятельную силу на улицах белорусских городов: провёл много уличных акций разной степени провокационности и накопил большой опыт. После 2006 года деятельность организации сошла на нет из-за уголовных дел против её руководства. Однако в 2010 году явно бойцы «Молодого фронта» составили первую линию штурмовавших после президентских выборов Дом правительства.
«Молодой фронт» в окружении Тихановской
Огромный стимул и новый приток крови и идей белорусские радикальные националисты получили после начала гражданской войны на Украине. Сопредседатель «Молодого фронта» Эдуард Лобов отправляется воевать в Донбасс, считая, что «нужно помочь братскому народу в борьбе с общим врагом». И не он один – через ряды нацбатов пройдут сотни белорусов. По различным оценкам, их насчитывалось от 200 до 500 человек с белорусскими паспортами. Основными боевыми группами стали отряд «Погоня» (выступавший в роли перевалочного пункта, рекрутингового центра и базы) и, собственно, тактическая группа «Беларусь». Среди погибших в АТО числятся восемь белорусов.
Участие в боевых действиях имело целью не просто «интернациональный долг», а получение боевого опыта для домашнего применения.
Вскоре именно об этом заявил всё тот же «Молодой фронт», анонсировавший создание военно-патриотического клуба «Ваяр». «Ваяр» был создан и успешно функционировал, обучая офицерский состав для будущих боевых действий как в лесах, так и на улицах. Лукашенко, заигрывавший с белорусскими националистами, чтобы прослыть главным патриотом, этому не особенно препятствовал. И это привело к тому, что настроения национальной самообороны постепенно проникали всё глубже в общество и даже в силовые структуры: в 2017 году была выявлена связь вполне официального военно-спортивного клуба «Патриот» с упомянутым выше «Ваяром», а целью координации была подготовка боевиков для участия в массовых протестах по случаю принятия указа о борьбе с тунеядством. Следствие обнаружило огнестрельное оружие, гранаты и взрывчатку... Что характерно, достаточно скоро с руководителя «Патриота» Николая Михалькова сняли все обвинения, и человек в кепи с бело-красно-белой кокардой продолжил работать с молодёжью.
В окружении Светланы Тихановской есть люди, которые тесно связаны с «силовым крылом змагаров».Фото: Sergei Grits/AP Photo/TASS
Накануне президентских выборов в Могилёвской и Витебской областях действовали целые лагеря по подготовке боевиков, которых тренировали иностранные инструкторы. Откуда были учителя, сказать не так уж сложно. Разумеется, это Украина – бывший глава «Правого сектора» Дмитрий Ярош недавно заявил, что связи радикалов двух стран тянутся на 20 лет в прошлое; затем – Польша, откуда вещает «Нехта», Чехия, где зарегистрирован «Молодой фронт», и страны Прибалтики.
В окружении Светланы Тихановской и в составе координационного совета оппозиции есть люди, которые тесно связаны с «силовым крылом змагаров». Анна Северинец – сестра Павла Северинца, основателя «Молодого фронта», Юрий Губаревич – один из отцов этого движения, Алесь Беляцкий – соратник Зенона Позняка по БНФ. У каждого из них нашлось достаточное количество сторонников с опытом уличных акций: они и стали низовым командным звеном для противостояния силовикам.
Чем дольше идут белорусские уличные протесты, тем сильнее в них начинает звучать русофобская нота. «Белорусы сейчас борются уже не с Лукашенко. Со вчерашнего дня они борются с Путиным», – высказался 12 августа бывший посол Украины в РБ Роман Бессмертный. Таким образом, доминирующая роль радикальных националистов в дальнейшем будет только нарастать: они – та точка кристаллизации, вокруг которой оформляется и структурируется рыхлая масса прочих недовольных. Но никакой иной тактике, помимо силовой и боевой, эти люди не обучены, другой стратегии, помимо провокаций и насилия, в их опыте просто нет. А это значит, что перспективы развития ситуации далеко не мирные...
21 августа 2020