Поправки к Гражданскому кодексу РФ (ГК РФ) о признании западных санкций форс-мажором для внутрироссийских сделок будут приняты не ранее осени 2022 года. До этого времени над десятками тысяч предприятий будет висеть угроза штрафов за нарушения, которые они совершили не по своей вине. Эта проблема усложнит восстановление хозяйственных цепочек и затормозит восстановление экономики в целом.
О затягивании решения одной из ключевых для российского бизнеса проблем сообщил на прошедшем в Екатеринбурге Европейско-Азиатском правовом конгрессе вице-президент Торгово-промышленной палаты Российской Федерации (ТПП РФ) Вадим Чубаров.
По его словам, поправки к ГК РФ о признании санкций обстоятельством непреодолимой силы ждут предприятия всех отраслей экономики. В них нуждаются не только участники внешнеторговых сделок, но и работающие на внутреннем рынке компании. Связано это с тем, что в России установлены сильные кооперационные связи и, если в цепочке производства где-то возникает проблема, рассыпается вся производственная цепь.
– Вопрос форс-мажора стал актуальным с 2020 года, когда началась пандемия. За этот срок мы получили порядка 40 тысяч обращений от представителей бизнеса с просьбой засвидетельствовать обстоятельства непреодолимой силы. Всего было выдано порядка 6,5 тысячи заключений, – рассказал Чубаров. По его словам, после 24 февраля этот институт изменился кардинально.
– Если в пандемию запретительные меры носили щадящий к экономической жизни характер, то те санкции, которые объявлены сейчас, – это уже злонамеренные санкции, направленные на разрыв хозяйственных связей, – пояснил Вадим Чубаров.
Для защиты пострадавшего от западного давления бизнеса придётся пересматривать многие правовые практики и подходы к законодательству.
В действующем российском законодательстве термин «форс-мажор» отсутствует. Он используется участниками коммерческих отношений для обозначения обстоятельств непреодолимой силы. Последние упоминаются в п. 3 ст. 401 Гражданского кодекса РФ:
«Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несёт ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств». При этом признание форс-мажора не освобождает стороны договора от его исполнения, только от штрафных санкций.
Развёрнутый список форс-мажорных ситуаций в ГК РФ отсутствует. До недавнего времени он нечасто появлялся и в заключаемых хозяйствующими субъектами договорах. Некоторые участники сделок относили к ним широкий круг ЧП и катастроф – от войн до природных стихийных бедствий. Иногда в договорах появлялись даже такие анекдотические формулировки, как «конец света» или «межгалактическая война».
Судебная практика показала, что отсутствие чёткого списка ситуаций, которые можно отнести к непреодолимой силе, кроме повода для шуток, принесло участникам рынка немало реальных проблем. Как пояснили «Октагону» практикующие юристы, суды отказывались признавать форс-мажором экономические кризисы. Поводом для этого становилась ещё одна формулировка п. 3 ст. 401 Гражданского кодекса РФ:
«К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств».
– Cуды и ФАС приходили к мнению, что кризисы – присущие экономике явления, которые можно прогнозировать и предусмотреть их риск при заключении договоров, – пояснил «Октагону» арбитражный адвокат.
Одним из задавших этот тренд стало постановление ФАС Волго-Вятского округа от 08.09.2009 по делу № А82-1754/2009-30. В нём сказано, что «отсутствие денежных средств по причине наступления экономического кризиса само по себе не может служить обстоятельством, свидетельствующим об отсутствии вины ответчика, и, следовательно, основанием для освобождения его от исполнения обязательства и ответственности».
Это утверждение актуально и при исполнении обязательств по госконтрактам (постановление ФАС Уральского округа от 07.06.2010 № Ф09-4086/10-С3 по делу № А76-15050/2009-45-162).
С санкциями ситуация сложилась более запутанная. Подзаконными актами они признаны форс-мажорами. В частности, об этом утверждается в постановлении правления Торгово-промышленной палаты РФ от 23.12.2015 № 173-14. Этот орган уполномочен выдавать свидетельства о наступлении обстоятельств непреодолимой силы.
«В частности, к таким обстоятельствам (Непреодолимой силы. – τ.) относятся: ограничения перевозок, запретительные меры государств, запрет торговых операций, в том числе с отдельными странами, вследствие принятия международных санкций и другие, не зависящие от воли сторон договора (контракта) обстоятельства», – говорится в постановлении.
Однако выдававшиеся в последние годы ТПП свидетельства не всегда влияли на арбитражные решения по внутрироссийским коммерческим спорам. Сложилась как положительная для бизнеса практика (например, постановление АС Московского округа от 10.11.2020 № Ф05-13615/2019 по делу № А40-46243/2019), так и отрицательная.
Отказы чаще всего получали представители предприятий, которые не могли доказать причинно-следственную связь между новыми западными санкциями и их способностью исполнять договорные обязательства.
Кроме того, перед экспертами постоянно вставал вопрос и о поиске грани между форс-мажором и предпринимательским риском.
– Покупатель, который заказывал оборудование, сырьё или материалы, говорит поставщику: «Раз не можешь мне поставить что-нибудь касающееся, допустим, General Electric, то найти компании со сходным оборудованием, или выйди на вторичный рынок, или найди новых посредников». И вот возникает вопрос, где здесь граница между предпринимательским риском и форс-мажорными обстоятельствами. Ведь иногда действительно каким бы ни был искусным предприниматель, контракт исполнить не удаётся. Другой вопрос – вот признали форс-мажор, а что дальше делать? Расторгать его, вносить изменения или что? Вот эти вопросы сейчас стоят перед нами и бизнесом, и их надо срочно решать, – отметил Вадим Чубаров.
Глава ТПП РФ Сергей Катырин ранее также заявлял, что отсутствие механизма объявления форс-мажора может спровоцировать судебный коллапс.
«Мы считаем, что, если решение не будет принято по форс-мажору по внутрироссийским контрактам, это серьёзно осложнит работу наших судов. Потому что всё, что сегодня есть – разрыв цепочек, непоставки, – с этим пойдут к суду».
Сергей Катырин
глава Торгово-промышленной палаты России
Порядок работы с обращениями бизнесменов, просящих признать форс-мажором введённые в 2022 году санкции, до сих пор не определён. На сайтах региональных ТПП размещено объявление следующего содержания:
«В настоящее время ТПП РФ проводит работу по формированию нормативно-правовой базы и изменению порядка выдачи заключений, учитывающих последствия санкций при исполнении внутрироссийских договоров, в том числе заключённых с госзаказчиками. В этой связи информируем, что до определения ТПП РФ перечня документов и условий признания санкционных ограничений форс-мажором для российских компаний обращения о свидетельствовании форс-мажора будут рассматриваться по действующей на данный момент процедуре, не предусматривающей возможность выдачи заключений по указанным обстоятельствам, то есть на заявление может быть выдан отказ».
В марте 2022 года механизм признания санкционного форс-мажора начали готовить Минюст и Минэкономразвития РФ. Свой вариант поправок подготовила и Торгово-промышленная палата. Но на рассмотрение в Госдуму был в итоге внесён документ за подписью председателя комитета палаты по госстроительству Павла Крашенинникова. Он предполагает, что «если в условиях недружественных действий иностранных государств и международных организаций, связанных с введением ограничительных мер в отношении граждан РФ и юридических лиц, исполнение обязательства объективно становится невозможным, то обязательство прекращается полностью или частично».
Если обязательство оказывается «временно невозможным» и это можно доказать, то такое обязательство замораживается, а лицо не несёт ответственности за его неисполнение или ненадлежащее исполнение.
Рассмотрение документа неожиданно затянулось. Первоначально планировалось, что он будет вынесен на рассмотрение Госдумы ещё в апреле.
Сегодня эксперты говорят, что принятия документа стоит ждать не ранее осени. Лишь к этому времени, по словам Вадима Чубарова, в палату придёт заключение на законопроект Правительства РФ. При этом в замещённых на сайте Госдумы документах к проекту закона говорится, что отзыв на него со стороны кабинета министров не требуется.
Экономист Константин Селянин заявил в разговоре с «Октагоном», что в экономическом смысле санкции можно считать форс-мажором, так как речь идёт о событиях, на наступление которых не могли повлиять контрагенты и которые влияют на экономическую деятельность. При этом эксперт призвал с осторожностью рассматривать вопрос о признании санкций форс-мажором для всех участников рынка. Ведь для части из них введение запретов на поставку определённых категорий продукции из Европы является решающим, для других – нет.
«Тем не менее какое-то решение необходимо принимать как можно скорее. Сегодня есть правовая неопределённость по вопросу признания форс-мажора, в результате чего страдают интересы участников контрактов».
Константин Селянин
экономист
Адвокат коллегии адвокатов «Белых и партнёры» Дмитрий Земеров предполагает, что пауза в работе над законопроектом Крашенинникова может быть связана с необходимостью учесть в документе аспекты валютного регулирования и другие финансовые вопросы. Эксперт также напоминает, что в законодательстве прописаны три возможных способа прекращения контрактных обязательств: односторонний отказ от их исполнения, форс-мажор, а также изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. Последняя возможность предусмотрена ст. 451 ГК РФ.
– Если исходить из судебной практики, я бы опирался именно на существенное изменение обязательств. Это то, что достаточно объективно можно подтвердить в суде, – пояснил эксперт «Октагону».
15 июня 2022
15 июня 2022