Иноагент, которая поёт
Пишут, что Минюст не нашёл оснований для включения Пугачёвой в реестр иностранных агентов. Очень много негодования снизу – народ возмущён: «Да как же, да она же, да вот же концерт Вайкуле со сбором на ВСУ, да вот же враньё про удар по детской больнице в Киеве...»
Поскольку очень много чего «да вот же» можно припомнить и гражданами припоминается, начинаются теории. Мол, у «мадам Брошкиной» есть компромат – в том числе «голубой», не зря она эту тусовку привечала – на чиновников. Ну или просто связи (с поцелуями ручек), или кому-то песни её настолько дороги как память об ушедшей юности.
Может, в этом и есть рациональное зерно. Главное в том, хорошо ли искали основания. Закон написан так, что при должном старании основания всегда найдутся. Было бы желание. А его нет.
И у меня тоже есть теория – почему. Десятки малоизвестных иноагентов не производят на широкие народные массы впечатления. Подавай Пугачёву. Потому что она символ. Символ той, дофевральской России. Ведь что произошло в общественном сознании 24 февраля? Впервые за постсоветские десятилетия возникло чувство, что народ и власть и правда, не на словах, а на деле, в одной лодке. И сейчас мы вместе начнём затыкать пробоины, поправлять снасти, штопать паруса. Но довольно быстро это чувство стало уходить, угасать. Оно теплится ещё. Признай сейчас Пугачёву иноагентом – опять чуть разгорится.
Но нет. Нам как бы говорят: у нас тут переговорный процесс на носу, мы уже почти дождались того момента, когда можно будет отыграть пусть не на 100 процентов, но отыграть назад. Спрыгнуть с лодки, где надо затыкать пробоины, поправлять снасти и штопать паруса. И вы тут со своей надеждой на свою новую жизнь мешаетесь, цепляетесь, чего-то требуете. Так вот – знайте своё место. То самое, с которого уйти размечтались февральским утром.
И когда Пугачёва вернётся на российское телевидение – это тоже будет символом. Знаменем победителей. А не нас.