Уходящий год надо отлить в граните

Уходящий год преподал нам много уроков, в том числе невыученных.

Какие уроки преподал нам год? Урок о невозможности сохранять статус континентальной (мир миров) державы и строить армию по принципу островной (пиратской) цивилизации; о фейковом статусе «мира правил» без национальных интересов и вопросов безопасности; о порочности мифологемы про общечеловеческую природу рынка вообще и рынка капитала в частности; об иллюзии на счёт аполитичной природы институтов рынка. Об инклюзивном характере международных механизмов урегулирования спорных вопросов…

Невыученных уроков не меньше. Главный (самый опасный) из них – «плоский мир» Фридмана, мир без культурных антагонизмов (то есть без идеологий) оказался «фейк-ньюсом».

Почему самый опасный? Потому что принципиальное игнорирование (отрицание, замалчивание) этого факта рыночной моделью мироустройства ведёт не к «культурной вазэктомии» (выражаясь толерантно, к гармонизации общественных укладов на основе самого «прогрессивного» англосаксонского), а к войне.

Когда культурные противоречия выходят за рамки прагматических (рациональных) интересов, призывы к здравому смыслу (то, чем занят весь наш политический бомонд) становятся бессмысленными и нездравыми (с точки зрения того, к кому они обращены).

Если пример с США, которые в интересах национальной безопасности разрушили все механизмы и институты мирного сосуществования, вплоть до прямого подрыва инфраструктуры («Северный поток»), покажется кому-то слишком общим, пусть посмотрит в сторону Украины.

Ещё совсем недавно экономическая взаимозависимость Украины и России ясно всем «свидетельствовала»: мы просто обречены на мирное сосуществование. Тезис многократно был продекларирован на самом высоком уровне, входил в основу всех базовых прогнозов и стратегий развития России.

Кстати, перестройка тоже базировалась на «здравом смысле» и «общечеловеческих ценностях». Чем всё закончилось, напоминать не просто надо, надо «отлить в граните» (как говорил известный персонаж) и выставить на Красной площади.

Главный урок для нас (для всех) – совершенных (естественных, неоспоримых, само собой разумеющихся) экономических моделей не существует. Модель без участия человека – нонсенс, а человек – существо немоделируемое (нет жёстко заданных алгоритмов принятия решений).

Экономика – это проектное оформление жизненно важных (эсхатологических) интересов крупных, исторически сложившихся социальных систем. В этой метрике государство не «ночной сторож», «страховой офис» и «собес» в одном лице, а проектный институт, преобразующий общественный уклад в экономический, гармонизирующий их.

Проблема тут в том, что власть, оказавшаяся в условиях слабой социальной проектности, перестаёт понимать себя содержательно, погружается в текучку неотложных мер. Второстепенная государственная функция надзора («отнять и поделить») подавляет ведущую функцию развития (приумножение). Население маргинализируется в поисках персонального (вопреки) счастья, политическая нация умирает, государство атрофируется.

Атрофия государства выражается в постоянной передаче системных функций бизнесу – упрощение принятия решений для аппарата (отчётность и ответственность). В ходе долгой (30 лет) настройки работы госаппарата под нужды крупного бизнеса мы выстроили модель социального дауншифтинга (распоряжение природной рентой при посредничестве чужой валюты).

Базируется модель на экспорте сырья и импорте готовой продукции. Под неё в ходе формирования и кадровой селекции были заточены все институты государства, включая Минфин и ЦБ, которые не совсем уже и государственные. Импорт стал высокодоходной финансовой операцией, так как внутреннее производство ликвидировали (отсутствие конкуренции), валютный контроль упразднили.

Единственно возможным методом взаимодействия такой модели с внешним миром является формула: «Мы удовлетворяем все ваши потребности в ресурсах роста (продаём при любой погоде и на любых условиях сырьё), так не лезьте в механизм, с помощью которого мы распределяем валютную ренту внутри себя». Системный изъян формулы – несуверенный источник валютной ренты. С точки зрения Запада, это их деньги (по факту так и есть).

Что получили в итоге? Получили системную монополию по «отмыванию» западных инвестиций и средств, которая сама себя воспроизводит на кадровом уровне (ротация «образованцев»). Все государственные усилия и меры (в том числе национальные проекты) измеряются не по конечному результату (социальный эффект), а по статье бюджетных расходов (затраты).

Попытка стабилизировать внутриполитическую конструкцию без отказа от ельцинизма создала особый тип госуправления. Вся инвестиционная политика в стране (стратегия роста) выведена за пределы государственных процедур. Определяет её прямая (на личном уровне) коммуникация верховной власти с руководством экспортно-сырьевых монстров.

Главное свойство сложившейся отечественной системы «сдержек и противовесов» – персонификация ключевых для общества решений (льготы, налоги, преференции), исключающая корреляцию с интересами этого самого общества через публичные (прозрачные) процедуры (Дума, Правительство, бюджет).

Некогерентность социального устройства на национальной основе с экономической моделью на базе общечеловеческой ценности (доллар), порождает внутриполитическую шизофрению. Взращённая ельцинизмом бизнес-элита живёт в неолиберальной логике (рынок – всему голова), не готова (не способна) осознать социальную природу экономики. А формирующаяся оппозиции фрагментарна, не формулирует цельной модели социального устройства, спекулируя на коррупционной и кризисной проблематике. То есть оппозицией не является.

Перед страной стоит стратегический вызов, требующий предельной консолидации общества, что возможно только вокруг понятной всем и всеми (подавляющим большинством) принимаемой цели. Условием такой консолидации является открытость власти. Требуется дополнительная социальная связность исторического проекта под названием «Россия», если этот проект нам важен и ценен.

Решение задачи такого уровня ставит под удар всю систему сложившихся в стране отношений (социальные связи). Механически здесь ничего не решить. Менять необходимо не просто кадровую политику, а систему взглядов на государство, экономику, общество. Это требует глубокой настоящей теории, переосмысления мироустройства, построения новой элтоновской пирамиды и создания полноценного политического мифа.

Вызов носит исторический характер. Отсидеться в кустах (спрятаться за здравым смыслом) не получится. Любой вариант выживания страны на основе решения набора текущих задач в формате общего (глобального) рынка без пересмотра модели социального устройства не приведёт к национальному возрождению.

По сути и по содержанию это будет вариант выживания местной (национальной) элиты в меняющихся внешних условиях. Здесь важно вспомнить ещё об одном уроке, который Запад преподал нам раннее. О судьбе Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи.

Автор – публицист, аналитик, доцент Финансового университета при Правительстве России.