Сегодня отмечается официальный День России. До 2002 года (а для многих граждан и много позже) – «день принятия декларации о государственном суверенитете РСФСР» или проще, по аналогии с модными на тот момент США – «день независимости России». Ответ на вопрос – независимости от кого – был только один: день независимости России от Советского Союза. От Киева и Риги, Харькова и Целинограда (теперь уже Нур-Султана), Минска и Одессы. Более того, 12 июня можно назвать днём независимости России от Крыма. До 2014 года это было исторически подтверждённым фактом.
12 июня 2020 года госсекретарь США Майк Помпео поздравил россиян с Днём России «от имени правительства США и американского народа». Он отметил, что принятая 30 лет назад Декларация о государственном суверенитете Российской Федерации признаёт «демократические устремления и суверенитет народа России, его многовековую историю, культуру и традиции, неотъемлемое право на достойную жизнь и верховенство права».
Как будто мечта о разделении – многовековая в истории России. Ровно наоборот.
С начала 2000-х, дабы не бросалась в глаза столь очевидная историческая нестыковочка, праздник переименовали в «День России». Прикрылись фиговым листком так же, как закрывают временными конструкциями мавзолей Ленина на каждый парад Победы.
12 июня – день вашей России?Фото: Евгений Биятов/РИА Новости
Скажите честно, вы его когда-нибудь отмечали? Это ваш праздник? Даже так: это день вашей России? Если да, этот текст не для вас. Потому что для многих миллионов русских (и я в их числе) этот день – государственно оформленный позор моей страны; день капитуляции в «холодной войне», торжества ограниченности и местечковости элит, разорвавших великую Красную империю; день невероятной глупости и тщеславия одного человека – разрушителя моей России – Бориса Ельцина, победившего в этот день на своих первых президентских выборах в 1991 году.
12 июня – день чужой страны – антисоветской и антирусской Российской Федерации. И такой порядок вещей давно следовало бы поменять – как праздник, так и государство.
Такие, как мы, но другие
Вы никогда не задумывались, почему так много внимания в последние десятилетия российское общество, власть и СМИ уделяли Украине, а потом Беларуси? Почему не солнечной Армении или гостеприимной Грузии, не европейской Латвии или работоспособной Киргизии? Недружественному Казахстану?
Скажете, там майдан и революция? Так революция с начала нового века случалась, помимо Украины, в Грузии, Киргизии, Армении, Молдове. Попытка революций, помимо Беларуси, в Узбекистане. Власть передавалась при интересных обстоятельствах в Туркмении и Казахстане. Но почему-то мы мало интересуемся или вообще не знаем об этом. А тут такой привередливый взгляд.
Столь пристальное – до боли в глазах, до зубного скрежета, до умопомешательства – внимание этим странам уделялось только по одной причине – они как бы свои, но другие. Другие России, которые решили жить не так, как живут в Москве.
Украина – как антиРоссия, недаром её второй президент Кучма запомнился книгой «Украина не Россия», ставшей руководством к действию для двух поколений укрополитиков.
Беларусь или Белоруссия – кому как нравится – как альтерРоссия. Альтернативная Россия, которая ещё может посостязаться с оригиналом за историческую память, советское прошлое и русский язык. Потому что она местами ещё более советская, а местами – и более русская, чем нынешняя Российская Федерация. Потому что в Беларуси социальное государство цветёт и пахнет, а в России – всё больше служит фасадом для дикого капитализма.
Вы же не будете требовать от немца или американца, чтобы он был похож на русского (умышленно не будем здесь использовать ельцинский топоним «россияне»)? А почему? Потому что они – чужие. Вот сербы, например, чужие, но в тоже время почти такие же, как мы. Особенно, если сильно не вглядываться. Потому сербов так не любят на Западе – чувствуют внутреннюю смысловую разницу при внешнем сходстве.
Последнее время российские каналы с удвоенной силой мочат белорусского «батьку» Лукашенко. Только если вчера его мочили за то, что он-де нефтью дешёвой российской хотел барыжить (а как ещё прикажете социализм содержать?), то теперь – за то, что он парад в честь 75-летия Победы, такой негодяй, осмелился провести.
Белоруссия и Лукашенко – советские, а местами – и более русские, чем нынешняя Российская Федерация.Фото: Наталия Федосенко/ТАСС
Когда вокруг коронавирус. Когда сплошной карантин. Когда даже в Москве (!) его не проводят. А он провёл. «Что он себе позволяет, наглец!» – думает российская власть и оттого начинает «батьку» ещё сильнее ненавидеть.
А он всего-то показал своим и нашим гражданам, что русский мир может быть другим. С государственными колхозами и работающими госпредприятиями вместо нескольких десятков олигархов. С использованием нефтяной трубы для наполнения бюджета, а не карманов придворных топ-менеджеров. С красным знаменем на неотменённом параде. И как бы не пыжились отдельные отечественные имбецилы именовать этот парад «чумным», Лукашенко всё равно лишний раз доказал – есть и другая Русь, которая именуется Беларусью.
Президент РФ Владимир Путин вроде бы является поклонником теории о триединстве русского народа, проистекающего из триединства общностей – Малой, Белой и Великой Руси. Тогда было бы логично принимать и триединство трёх отдельных протогосударственных субъектов формирования единой русской нации. А с этим, очевидно, есть сложности.
Поклонская и Чан Кайши
Возьмём для примера Германию. Сформировавшаяся в единое национальное государство лишь во второй половине ХIХ века (год провозглашения Германской империи – 1871), она изначально не претендовала и не могла претендовать на монопольное представительство всех немцев и носителей немецкого языка и культуры. На руинах Священной Римской империи германской нации возникли две немецких империи – Германская и Австрийская, причём жители последней считали себя в чём-то большими немцами, чем граждане Германской. По большому счёту это было просто разделение прежде единой гражданско-политической германской нации на преимущественно протестантов (за исключением Баварии) и католиков.
Это всё равно, как если бы в Русском царстве Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим, после церковного раскола 1656 года вследствие реформы Никона старообрядцы вместо того, чтобы разбредаться по отдалённым скитам и уходить там во внутреннюю религиозную эмиграцию, словно Агафья Лыкова, решили бы найти какую-нибудь землю подальше, перебраться туда и основать своё собственное русское староверческое государство. Другую Россию. Только со своим патриархом и двуперстным крещением.
Такую русскую Пруссию на границе с западно-христианским миром. По мнению уважаемого экономиста, профессора Никиты Кричевского многие старообрядцы бежали от никоновской церковной реформы как раз на западные границы Руси – таким образом, даже несмотря на все репрессии, «к середине XIX века до половины населения Беларуси составляли старообрядцы и их потомки, чем, отчасти, объясняется традиционное белорусское трудолюбие, педантичность, солидарность».
Может быть, потому современные беларусы и стали такими себе «русскими протестантами», будто старообрядцы.
У которых зёрнышко к зёрнышку, семечко к семечку, копеечка к копеечке. Ведь не секрет, что в дореволюционной России стержень предпринимательского сообщества составляли именно купцы и промышленники из оставшихся староверов: Морозовы, Рябушинские, Прохоровы, Гучковы, Третьяковы и прочие.
Что также характерно, бежали старообрядцы на Запад не просто так – за 100 лет до того тем же маршрутом воспользовался известный князь, военачальник и меценат Андрей Курбский, предавший Ивана Грозного и бежавший от его преследований в Великое княжество Литовское. При этом мало кто вспоминает полное название этого государственного образования – Великое княжество Литовское, Русское и Жемайтское, а одним из государственных языков в нём, наряду с латынью, польским и церковно-славянским был западнорусский (старобелорусский).
В XIV–XV веках возникает понятие «Русь Литовская» как противопоставление понятию «Русь Московская». В русской историографии для обозначения этого государства использовался термин «Литовско-русское государство». Так получается, что другая Россия 400 лет назад уже была и называлась тогда Великое княжество Литовское.
Когда на стыке тысячелетий писатель и политик Эдуард Лимонов пытался создать русское государство на севере Казахстана, он предвосхитил на 12 лет возвращение Новороссии в виде ДНР-ЛНР. И отталкивался от опыта, в том числе, существования, пускай и вынужденного, «двух Китаев» – Тайваня и КНР.
Символом нового, российского, Крыма стала Наталья Поклонская – масштаб с поправкой на время.Фото: Сергей Бобылёв/ТАСС
Действительно, почему у китайцев и немцев есть два государства, а у русских нет? Когда Василий Аксёнов писал свой «Остров Крым», он вряд ли предполагал, что его роман станет отчасти пророческим, правда сюжетом наизнанку. А ведь в нём он говорил в чистом виде о «русском Тайване» с белым Чан Кайши в роли суверена. Вместо русского Чан Кайши символом (но не сувереном) острова Крыма стала Наталья Поклонская – масштаб меняется с поправкой на время.
Нужна внутренняя гармония
Многие спросят – а зачем нужна эта самая другая Россия, когда есть одна – Богом данная родная земля с нерушимым строем. Отвечу – именно затем, что строй этот, как показывает практика ХХ века, довольно рушим, а вместе со строем каждый раз разваливается сама страна. В случае же наличия другого полюса притяжения многие из навсегда (ли?) потерянных территорий, а главное людей, не принявших нового режима, остались бы в русской орбите и не искали бы себе счастья в рядах откровенных врагов от безысходности.
Россия как инь и янь: на «красную» должна быть «белая», на «демократическую» – «патриотическая» и наоборот.
Многих граждан – акторов политико-экономической жизни страны не устраивает текущее положение дел, и мириться с ним они способны только путём построения своей маленькой России на вверенной им территории – эту концепцию «Россия там, где я» разделяют сотни тысяч, если не миллионы российских соотечественников как на чужбине, так и дома. Скажу больше того, её разделяют даже некоторые чиновники, высокопоставленные и не очень. Их концепция – «Россия – это Европа» – чем дальше, тем больше входит в противостояние с текущей государственной политикой, которую именно они волею судьбы должны проводить в жизнь.
Ведь если задуматься, становится очевидным – политику «суверенизации», то есть обособления государства и государственных интересов от всего остального мира, зачастую призваны проводить те, кто, если не имеет квартиру в Лондоне, то уж точно отправлял собственных детей учиться в Швейцарию. Не просто же им приходится!
В недавнем прошлом «пармезаны» на госслужбе, они должны отделять себя как чиновников от себя как людей. Вот и получается у нас на выходе такая искусственная формализованная суверенность – без внутренней гармонии сложно создать другую.
Современные российские элиты в качестве образца для подражания после слома советской модели вначале имели США, затем Европу, а после 2014 года всё больше варятся в собственном соку, возводя технократизм в статус практически государственной идеологии. Только что есть технократизм как не технический набор властных функций без какого-либо смыслового содержания? И можно ли рассчитывать на долговечность построенной на нём модели государства?
12 июня 2020