Китай: раненый дракон готовится к бою

• Китай уходит в рост

COVID-19 и политика Трампа разрушают глобальную систему, в которой Китай развивал свою экономику и наращивал могущество. С 1980 года экономика Китая выросла в 55 раз, а с 2001-го, когда страна вступила в ВТО, – в три раза.

Экономическая экспансия на всех континентах, огромный экспорт (237,7 млрд долларов в 2019 году), Шёлковый путь и сотни других менее значимых проектов, транспортная логистика, «Жемчужное ожерелье» (в конце нулевых так называли систему китайских морских баз в Юго-Восточной Азии), дотянувшееся до Африки через Гвадар (Пакистан), Хамбантоту (Шри-Ланка), Джаск (Иран) и Джибути (Африканский Рог).

Восточноазиатские партнёры отказываются от достигнутых договорённостей, мировой спрос падает, производственные цепочки разрушаются, восстановление экономики идёт крайне медленно, обостряются внутренние проблемы.

В этой ситуации руководство Китая ищет новые подходы к управлению экономикой и корректирует правила игры.

Ревизия тактики при сохранении стратегии

Намерение руководства КНР перейти от рынка к государственному управлению экономикой было обозначено ещё в мае этого года. Решение об отказе от использования индикатора «рост ВВП» и переориентации на показатели госплана было подкреплено сенсационным заявлением Си Цзиньпина: «Китай не может полагаться на определяющую роль рынка из-за его слепоты».

15 сентября было принято постановление центрального комитета Коммунистической партии Китая (ЦК КПК) об усилении единого фронта работы с частным сектором экономики, в котором частным предприятиям при выстраивании своей деятельности настоятельно рекомендовалось руководствоваться позицией КПК.

В мае этого года руководство КНР приняло сенсационное решение – в качестве индикатора состояния экономики использовать показатели госплана.Фото: Ju Peng/ZUMA/TASS

Речь идёт о переходе к замкнутой на ЦК КПК системе государственной экономики с инкорпорированными в неё фрагментами частного сектора. Это означает конец кредитно-финансового корпоративного капитализма, выстроенного в Китае при поддержке американских партнёров.

В качестве конкретных мер упоминается прекращение ползучей приватизации госкорпораций (это 40 процентов экономики Китая), возвращение их активов государству и перераспределение в его пользу активов крупных частных корпораций и частных региональных компаний, процветавших за счёт накачивания государственными деньгами через контролируемые либералами банки.

Либералы не сдадутся без боя

Эти новости спровоцировали истерику в китайском интернете и кампанию по дискредитации инициатора – Си Цзиньпина. Но главная борьба вокруг «смены вех» развернулась в высших эшелонах власти в форме традиционного противостояния китайских либералов («комсомольской» и «шанхайской» групп) и союза «красных принцев» и военных.

Ситуацию осложняет тот факт, что либералы из «комсомольской» группы занимают ключевые посты в руководстве КНР, а «шанхайская» группа контролирует органы управления ряда регионов.

«Комсомольцы» руководят Народным банком Китая, другими банками, финансовыми ведомствами и компаниями, ориентированными на экспорт в США. В эту группу входят глава правительства КНР Ли Кэцян, секретарь Госсовета и глава регулирующего сделки с США Тарифного комитета Сяо Цзе, все вице-премьеры и большинство членов Госсовета. На стороне Си Цзиньпина выступают руководитель Государственного комитета по реформам и развитию Хэ Лифэн, несколько причисляемых к группе «красных принцев» министров, «военная» группа и лоббисты ВПК и госсектора КНР.

Обратная связь по информационной кампании, цель которой − объяснить простому населению важность предпринимаемых шагов, осуществляется через газету «Жэньминь жибао».Фото: Vmenkov/Wikipedia

Через контролируемые командой Си Цзиньпина партийные и государственные органы развёрнута информационно-пропагандистская кампания, разъясняющая суть и важность перемен населению. Обратная связь осуществляется через орган ЦК КПК – газету «Жэньминь жибао», в которой открыто специальное «окно» для сбора предложений от рядовых граждан Китая.

Ожидается, что основные тезисы «Программы развития китайской экономики с опорой на внутренний рынок и собственные силы» будут утверждаться на осеннем пленуме ЦК КПК. Как правило, эти пленумы проходят в последнюю декаду октября, однако многие эксперты полагают, что в этом году он будет перенесён на ноябрь с тем, чтобы учесть итоги выборов в США.

Трамп или Байден – кто хуже?

В российском экспертном сообществе распространено мнение, что «Китай сделал ставку на Байдена» в расчёте на прекращение торговой войны и кампании по дискредитации Китая как источника распространения коронавируса.

На самом деле расклад выглядит более сложно, просто потому что антикитайская пропаганда является частью предвыборных программ и Дональда Трампа, и Джо Байдена. В США экспансии Китая боятся все, разница в риторике указывает на различия в методах: Трамп атакует на внешнем контуре, демократы лезут во внутренние дела, «качая» тему прав человека и притеснения национальных и религиозных меньшинств.

Несмотря на то, что и у Трампа, и у Байдена в программах прописана антикитайская пропаганда, китайцы ставят на представителя демократов.Фото: Morry Gash/EPA/TASS

На Трампа, который развернул антикитайскую истерию, в Китае не ставит никто. А Байден является последней надеждой на сохранение статус-кво для китайских либералов, контролирующих экспортную часть экономики.

Для них планы Трампа – вывести производства из Китая и убрать китайские компании с американского рынка вместе с их хозяевами – означают крах всего: от деловых связей до личного благополучия и политических амбиций. Команде Си Цзиньпина выгодно такое ослабление оппонентов.

Если же что-то пойдёт не так, демократы попытаются сместить Си Цзиньпина через инструмент цветной революции, используя пятую колонну в лице местных либералов и разнообразных меньшинств, интересы которых они защищают.

Коллизия вокруг проекта «Сила Сибири – 2»

Не менее запутанным является сюжет, связанный с реанимацией проекта «Сила Сибири – 2». Россия заявляет о готовности начать работу на фоне неопределённости, царящей в элитах Китая. Эксперты считают, что подготовка к заключению Китаем соглашения о стратегическом партнёрстве с Ираном является препятствием для реализации российского газового проекта.

Ответа на вопрос, почему «Силе Сибири – 2» должно помешать именно это ещё не подписанное соглашение, а не договоры с другими странами, уже поставляющими газ Китаю, никто не даёт. При этом в околовластных кулуарах говорят, что условием успешного продвижения проекта «Сила Сибири – 2» является ослабление Си Цзиньпина и укрепление его оппонентов.

Это мнение можно обосновать как общим соображением – сильный политик является трудным партнёром на переговорах, так и воспоминаниями о сложностях согласований деталей предыдущего проекта «Сила Сибири» с набиравшей силу командой Си Цзиньпина.

В этом контексте проводимая Китаем политика диверсификации углеводородных поставок и его особые отношения с Ираном усиливают позиции Пекина на переговорах по проекту «Сила Сибири – 2». Дополнительным аргументом является готовность «шанхайской» группы поддержать (в интересах своих региональных проектов) расширение закупок газа в России.

При этом все понимают, что руководство Китая не хочет класть все яйца в одну корзину, тем более что сотрудничество с Россией при всех его сложностях и, как полагают многие, неизбежных уступках Москвы – это партнёрство на равных. Оно не принесёт Пекину никаких дополнительных дивидендов.

Китай хорошо понимает, что сотрудничество в Россией по газу – партнёрство на равных, а вот Иран – более перспективный и удобный партнёр.Фото: Михаил Метцель/ТАСС

В этом смысле Иран является для Китая более перспективным и удобным партнёром в силу своей ситуационной, связанной с санкциями слабости, которую Пекин сможет использовать для укрепления своих позиций – продвижения на Запад и в регион Каспия.

Такое развитие событий противоречит интересам России. Вторжение Китая в Каспийский регион ослабит её влияние, нарушит и без того хрупкий баланс между окружающими Каспий странами и откроет возможность для дальнейшей экспансии Китая в регионе. Да и Иран интересует Москву в качестве самостоятельного субъекта, а не китайского сателлита.

Что касается «Силы Сибири – 2», реализация этого проекта будет определяться не отношениями Пекина и Тегерана или какими-то другими сюжетами, а тем, что будет происходить в мировой экономике, а также в экономике Китая и на его политической сцене.

Здесь могут сыграть свою роль лоббисты из «шанхайской» группы, устойчивость положения и степень влиятельности которой будут зависеть от итогов выборов в США и решений, принятых на осеннем пленуме ЦК КПК.