Мы с фотографом стоим на мосту на одном из выездов из Иркутска. Местные активисты сказали, что здесь, рядом с постом ГИБДД, «оформляются» фуры, которые ночью вывозят кругляк в Китай. Нам обещали целую очередь из грузовиков, но пока есть только бесконечная пробка из пятничных дачников. Фуры с распиленным на доски лесом проходят мимо нас куда чаще, чем муниципальные автобусы, но всё же это не какая-то нескончаемая вереница. Для картинки никак не годится. Когда совсем темнеет, мы уезжаем. Всё равно фотографии уже не получатся.
Фотограф высаживает меня через несколько километров от того поста ГИБДД, где мы ловили лесовозы, и мы прощаемся. Возле сетевого магазина продуктов – группа празднующих пятницу мужиков. Пока мы дежурили на путепроводе, у меня сел телефон.
– Мужики, вызовите мне такси, а то телефон сел!
– Ты не местный? Конечно, вызовем. А купи нам водки?
Я соглашаюсь, по пути в магазин признаюсь, что журналист, и пишу про проблему вырубки лесов. Никакого удивления это не вызывает.
– У меня у братана лесосека есть. Я сам там подрабатываю, когда денег нет. Хочешь, свозим? Давай завтра?
Я отказываюсь, а когда спрашивают, куда вызвать такси, называю неверный адрес.
– Смотри, журналист, мог бы узнать о лесе всё! – кричат мужики, когда я сажусь в такси.
«Мы с фотографом стоим на мосту на одном из выездов из Иркутска. Местные активисты сказали, что здесь, рядом постом ГИБДД, «оформляются» фуры, которые ночью вывозят кругляк в Китай».Фото: Артём Моисеев/Octagon.Media
«Ни в какие ворота не лезет», – говорил президент Владимир Путин, объясняя своё недавнее решение поэтапно запретить вывоз кругляка на экспорт. Он искренне возмутился уровнем криминала в лесной отрасли и количеством серых и чёрных схем по вывозу леса. Однако активисты, которые пытаются спасать лес на местах, уверены, что одного запрета на вывоз кругляка для избавления отрасли от криминала будет мало.
– Один раз пусти козла в огород, он будет ходить туда снова и снова. Без посадок, без конфискаций, без показательных судебных процессов решить проблему невозможно. Люди уже знают, что по-чёрному за одну ночь можно заработать 100 тысяч рублей на одном лесовозе. Менталитет у людей, которые живут рядом с лесом, такой, что они уже отвыкли работать. Я не только про русских говорю. Я и про бурят говорю, которые готовы рубить свои священные леса. Надо 8 тысяч, чтобы собрать ребёнка в школу, – идёт и рубит лес, который рубить нельзя, – рассказывает мне иркутский экологический активист Любовь Аликина.
«Аликина раскладывает перед мной карты лесов Иркутской области и водит по ней пальцем. Вот здесь лесной фонд депутаты перевели в сельскохозяйственные земли, вот тут рекреационную территорию специально сделали живой».Фото: Иван Зуев/Octagon.Media
Аликина раскладывает передо мной карту лесов Иркутской области и водит по ней пальцем. Вот здесь лесной фонд депутаты перевели в сельскохозяйственные земли, вот тут рекреационную территорию специально сделали жилой. А тут лесники просто предпочитают не заезжать вот в эти места и вот в эти.
– А можно как-то съездить на чёрную лесосеку?
– Конечно, можно. Только туда несколько часов на машине, потом пересесть на лошадей, ну могут и стрелять начать, готов?
– А вы как туда пробираетесь обычно?
– Обращение к нам делают порой анонимно, выезжаем, встречают местные жители и сопровождают до мест вырубки.
Экологические активисты жалуются, что ежегодно Россия теряет миллионы гектаров леса. Фотографии с Google-карт, на которых видно, как сокращается площадь зелёных лёгких страны, неизменно вызывают бурю эмоций в соцсетях. Каждый раз, когда на Сибирь обрушивается очередное стихийное бедствие – пожар или наводнение, – все в один голос начинают винить чёрных лесорубов.
По факту источники чёрной рубки лесов в России делятся на три категории.
Во-первых, чиновники на местах не стесняются переводить лесные фонды в другие зоны освоения территории. Лес становится не лесом, а сельскохозяйственной растительностью, рекреационной зоной, жилой зоной. Такие схемы вполне законны, если не разбираться, кто и почему принял решение об изменении статуса земель.
Во-вторых, чёрные вырубки и экспортный кругляк. Существует масса разнообразных схем по быстрому превращению кругляка де-юре в другую продукцию. Кто-то быстро распиливает его на чёрных пилорамах, а кто-то просто снимает кору со стволов (часто и этого уже достаточно). Вопрос, как продать сибирский лес на мировой рынок, большинство чёрных лесорубов не волнует. Это уже проблема их китайских партнёров.
В-третьих, вырубка леса самими арендаторами. Они по таким же серым схемам зарабатывают на лесе. Так, например, ведут себя коренные жители территорий вокруг Байкала. Сначала получают там землю, доказав, что на ней жили их предки, а потом вырубают лес, который по закону автоматически становится сельхозугодьем. Впрочем, не стесняются рубить лес в Сибири все землевладельцы – от дачников до специализированных структур и госкорпораций.
Рынок чёрных вырубок и серых схем в Иркутской области – многомиллиардный бизнес.
– На самом деле это действительно лакомый кусок и большой бизнес. Наблюдатели прямо говорят, что сейчас между силовыми структурами, полицией, следственным комитетом и прокуратурой идёт жёсткая борьба за контроль над этими потоками. То, что там мужики загрузили пару лесовозов за ночь и что-то заработали, – детский сад, – рассказывает «Октагону» иркутский журналист, бывший пресс-секретарь губернатора Иркутской области Павел Добродеев.
Проблема чёрных вырубок, по его словам, действительно масштабна.
– Приведу пример. За время управления Левченко удалось договориться с «Илимом» платить по-человечески налоги, кроме того, мы провели мониторинг арендаторов лесных участков. Выяснилось, что минимум 300 из них просто арендовали, вырубали, вывозили и ничего не платили. В итоге поступления в бюджет от леса с 3 млрд рублей выросли до 10 млрд. Это примерно покажет, о каком объёме рынка идёт речь, – говорит он.
В такой ситуации постепенный запрет на экспорт кругляка – это удар по хвостам. Чёрные лесовики давно научились работать по другим схемам. Вывозят пиломатериалы, вывозят лес со снятой корой. Всё это на трассах не останавливают. Тем более если груз уже «оформлен» на нужных постах ГИБДД.
Корень проблемы те, кто занимается лесом, видят в Лесном кодексе, который либерализовал хозяйственные отношения в тайге. Напомним, Лесной кодекс разрабатывало и дорабатывало Министерство регионального развития Германа Грефа, именно оно ввело упрощённый режим оборота лесных угодий для юридических и частных лиц. Были введены понятия аренды, концессии, субаренды, субконцессии.
Тогда разрешительный характер заменили на заявительно-декларативный, объясняет Аликина:
– Любое физическое лицо, которое пишет декларацию и выигрывает аукцион, становится хозяином участка леса. Притом что у нас горизонтальные связи решают всё. Обычный человек с улицы, конечно, в лес не зайдёт. Если человек пошёл в лес – значит, он горизонтальные связи себе наладил. Полицию, чиновников, лесовиков, депутатов – вот это всё.
– Как на самом деле работает лесное лобби?
– Невозможно получить арендную базу с хорошей расчётной лесосекой. Проект освоения лесов согласовывают в министерстве лесного комплекса: как поясняют арендаторы, нужно пройти согласование около девяти специалистов, на это потребуется около месяца, но не каждому желающему получить арендную базу это удаётся. Пока не уволят всех «случайных» сотрудников и не пригласят на работу в министерство людей «от леса», например, молодёжь, которая любит лес, имеет научные труды, не пригласят профессионалов по космомониторингу, не проведут цифровизацию по всей территории лесного фонда РФ с единой базой, порядка в лесу не будет, так как в мутной водице или, точнее, в тёмном лесу искать никто истины и не будет, почему леса в лесу у нас и нет.
«Ещё один источник – вырубка леса самими арендаторами. Они по таким же серым схемам зарабатывают на лесе. Так, например, ведут себя коренные жители вокруг Байкала».Фото: Любовь Аликина
При этом серьёзные игроки, группа «Илим» например, и сейчас имеют право законно торговать кругляком на экспорт, поскольку обладают сертификатом международной лесной биржи. Тем, кто вывозит лес за рубеж без международных сертификатов, приходится его пилить, сдирать с него кору, а уже потом китайский перекупщик «показывает», что на самом деле этот лес вырублен в Поднебесной.
Чтобы построить систему, в которой получится зарабатывать на лесе и не наносить уничтожающего вреда природе, активисты предлагают призвать на помощь технологии космической индустрии и IT. Наладить систему космомониторинга и, как они говорят, «цифровизировать» лес. О чём-то подобном говорил и президент Владимир Путин, презентуя указ о запрете на экспорт леса-кругляка. Удивительно, союзников для модернизации лесной отрасли можно найти среди рядовых участников серых и чёрных схем по вывозу леса. По словам Любови Аликиной, на местах устали от криминальности лесного бизнеса.
– Я же вижусь с людьми, с теми же лесниками. Вот честно говоря, они устали жить вне закона. Они понимают, что бесконечно так продолжаться не может. Пора наводить порядок. Они, воруя этот лес, даже ждут, когда же наведут порядок. Они уже устали от этого беспредела. Устали спать одетыми с ружьём рядом. Устали, извините, не показывать своего достатка. Ту же самую машину, о которой он с детства мечтал, а теперь он её в каком-то сарае держит, а ему скажут – покажи, у тебя, извините, девять тысяч зарплата, откуда у тебя за девять миллионов такой автомобиль. Они устали жить в страхе оттого, что за ним придут. Они хотят получать достойную зарплату, чтобы они могли купить за девять миллионов ту машину, о которой мечтали в детстве, – резюмирует она.
Иркутск
12 октября 2020
06 октября 2020