Несколько дней не утихает скандал вокруг ЕГЭ по русскому языку. Выпускники требуют аннулировать результаты экзамена из-за неравнозначных по уровню сложности вариантов. Текущая экзаменационная кампания вновь вскрыла все недочёты государственной системы оценки знаний, к которым эксперты в сфере образования долгие годы пытаются привлечь внимание. Но пока задания ЕГЭ держатся в секрете, добиться объективности испытания невозможно.
29 февраля в ходе послания Федеральному собранию Владимир Путин поручил решить проблему несоответствия вопросов ЕГЭ школьной программе. Но к моменту проведения испытания ничего не изменилось, что иллюстрирует скандал из-за сложных вариантов заданий на самом массовом экзамене по русскому языку. В основном претензии у выпускников и педагогов вызвали два предложенных для анализа текста – писателя Валентина Распутина и публициста Евгения Богата. Само наличие подобных текстов на экзамене можно приравнять к несоответствию материалов учебной программе, говорит «Октагону» учитель русского языка и литературы Дмитрий Богатиков.
– В первом случае авторы КИМ (Контрольно-измерительные материалы. – τ.) скомпилировали текст из разных отрывков повести Распутина «Пожар». Куски были нарезаны таким образом, что понять мысль автора стало проблематично. Во время учёбы дети анализировали цельные отрывки текстов с понятным смыслом, – поясняет он.
«В данном случае налицо грубый просчёт составителей при подготовке заданий. Выпускников действительно поставили в неравное положение, ведь в ряде вариантов были значительно более адекватные и логичные отрывки».
Дмитрий Богатиков
учитель русского языка и литературы
Педагог уточняет, что во втором тексте, Евгения Богата, мысль автора плохо прослеживается. Отрывок представляет собой смесь публицистического, научного и художественного стилей и сложен для понимания даже взрослыми.
Недовольство отдельными неоправданно сложными или неграмотно составленными вопросами на ЕГЭ по разным предметам возникает ежегодно. Однако доказать некорректность или несоответствие контрольно-измерительных материалов школьной программе не представляется возможным из-за секретности экзаменационных заданий.
– В законе «Об образовании» прописано, что КИМ ЕГЭ относятся к информации ограниченного доступа, их не публикуют даже после окончания экзаменов, – объясняет учитель биологии Анна Тимонина. – В ходе апелляции претензии к заданиям не принимаются – позиция Рособрнадзора состоит в том, что ЕГЭ заведомо вне подозрений. Даже при получении результатов дети видят только свои ответы и баллы, выставленные проверяющими экспертами за работу по критериям, без указания конкретных ошибок. Принимать решение об оспаривании результата в такой ситуации проблематично, ведь часто даже непонятно, за что снижена оценка. На апелляции выпускник общается онлайн с обезличенными членами комиссии, которые в большинстве случаев не рассматривают его аргументы и не поясняют, почему так или иначе оценили работу. Кроме того, предложенные участникам на экзаменах КИМ не может оценить и педагогическая общественность, так как задания известны только со слов детей.
На ЕГЭ по разным предметам ежегодно встречаются неграмотно составленные вопросы.Фото: Артём Геодакян/ТАСС
В случае с биологией на экзамене встречаются несопоставимые по уровню сложности варианты, а также вопросы, которые не изучаются в рамках школьной программы и не были представлены в открытом банке заданий, продолжает учитель. Такая же ситуация часто возникает на ЕГЭ по обществознанию и истории. В этом году школьники жаловались также на экзамены по иностранным языкам, географии и информатике. На биологии периодически попадаются тестовые задания, где могут быть два правильных ответа, и совершенно неясно, какой из них хотят увидеть составители.
– На протяжении нескольких лет учителя и родители писали петиции и обращения, в том числе к президенту, с просьбой разобраться с адекватностью заданий, но всё спускалось на тормозах. Задания не публикуются, значит, доказать ничего невозможно. Можно, конечно, подать в суд, но, пока будет длиться разбирательство, закончится вступительная кампания, поэтому никто этим не занимается, да и шансы отстоять свою правоту минимальны. Конечно, это нонсенс. Даже задания всероссийской олимпиады прошлых лет находятся в открытом доступе, по ним дети готовятся к испытанию, а ЕГЭ как неприступная стена, – резюмирует Анна Тимонина.
Школа не в ответе за ЕГЭ
На фоне жалоб учителей и выпускников на экзаменационные задания глава комитета Госдумы по просвещению Ольга Казакова заявила, что необходимо привлекать к ответственности экспертов ФИПИ (Федеральный институт педагогических измерений, где готовят КИМ ЕГЭ) в случаях, когда задания на экзаменах не соответствуют школьной программе.
– Вопрос: как это сделать, если задания не публикуются? Только добиваться снятия с них секретности, но комитет по просвещению вряд ли пойдёт по этому пути, – полагает кандидат педагогических наук Александр Соколов. – Проблема ещё и в том, что образовательные ведомства у нас фактически ни за что не отвечают и никак не связаны между собой, а школы не подчиняются Минпросвещения и Рособрнадзору. ФИПИ при разработке КИМ не взаимодействует с ФИРО (Федеральный институт развития образования; отвечает за разработку федеральных образовательных стандартов и программ. – τ.) и Минпросвещения, которое утверждает перечень федеральных учебников. В итоге мы имеем ситуацию, когда вопросов из ЕГЭ часто нет в школьных пособиях и программе.
ЕГЭ в реальности является вступительным, а не аттестационным экзаменом.
Среди учителей лишь единицы способны подготовить школьника к поступлению в вуз, особенно если речь идёт о ведущих университетах, убеждён учитель математики Максим Круглов.
– К школе имеют отношение только ЕГЭ по русскому языку и математике в рамках минимума для получения аттестата. На таком уровне обычно даются знания во всех школах, – комментирует собеседник. – Всё остальное относится к вступительным экзаменам и не входит в зону ответственности учебных заведений. Однако на фоне общего снижения качества образования в стране растёт недовольство школой у родителей. Чиновники вместо того, чтобы исправлять свои ошибки, пытаются в этой ситуации вновь сделать образовательные организации крайними и делегировать им подготовку выпускников к ЕГЭ, чтобы погасить возмущение общественности.
Школьники не могут подготовиться к поступлению в вуз из-за падения качества образования.Фото: Владимир Смирнов/ТАСС
Как добавляет педагог, требования к поступающим в вуз всегда были шире школьной программы, и к экзаменам дополнительно готовились, в том числе по специальным вузовским учебникам. Другое дело, что общий уровень выпускников на выходе из школ был выше, способным детям не требовалось годами заниматься с репетиторами, чтобы устранить пробелы в знаниях.
– На мой взгляд, проблемы с ЕГЭ и с качеством школьной программы нужно решать отдельно, – считает Максим Круглов. – По-хорошему, вступительные экзамены нужно выводить из школ и проводить в автономных экзаменационных пунктах. На самом деле главная проблема государственного экзамена – в неравнозначности вариантов и спорных вопросах в заданиях, которые приводят к тому, что дети оказываются в неравных условиях, а сдача ЕГЭ превращается в лотерею. Такая ситуация невыгодна самим вузам, интересы которых тоже должны учитываться при составлении вариантов заданий. По некоторым предметам компетентность авторов заданий уже не первый год вызывает у специалистов большие вопросы.
Школы должны отвечать за качественное обучение. Развал системы в первую очередь происходит из-за нехватки педагогов, низких зарплат, некачественных учебников и образовательных программ. Вместо решения этих проблем чиновники в сфере образования пытаются навешивать на школы всё больше и больше обязанностей, в том числе и подготовку к вступительным экзаменам, которые не имеют отношения к сфере их деятельности. Всё это усугубляет ситуацию со школьным образованием и не освобождает семьи от необходимости нанимать репетиторов для подготовки к ЕГЭ, заключает собеседник.
26 апреля 2024