В условиях пандемии огромное влияние на формирование общественных настроений стали иметь социальные сети, где периодически появляются фейковые сюжеты о COVID-19. Насколько эффективно органы власти противодействуют попыткам распространения недостоверной информации?
Кейс «Арбидола»
В топ наиболее часто упоминаемых слов на тему коронавируса в России в конце января 2020 года вошли «ВОЗ», «Китай», «арбидол», «эпидемия». В апреле это «самоизоляция», «малый бизнес», «безработица», «Конституция». Если в январе 2020 года тема коронавируса воспринималась россиянами исключительно как сегмент международной повестки, то во второй половине марта она вытеснила все темы, стабильно являющиеся лидерами по уровню общественного интереса.
Высокий запрос на информацию по сверхважной теме спровоцировал появление фейковых новостей и различных спекуляций в медийном пространстве. Впрочем, не всегда это делается намеренно, иногда авторы публикаций просто не понимают, о чём пишут, и тем самым вводят в заблуждение других. Российские правовые нормы учитывают разницу между типами некачественной информации и вводят санкции лишь за те из них, которые создают угрозу жизни и здоровью граждан.
По данным мониторинговой компании «М-13», одним из характерных примеров сознательного введения в заблуждение является так называемый кейс «Арбидола».
В СМИ сначала появилась новость, что препарат признан лекарством от COVID-19, а затем – опровержение: в список попал не «Арбидол», а Abidol. В действительности в материалах китайского правительства речь шла о российском «Арбидоле», который, однако, не рекомендовали в качестве лекарства. Эта ситуация была затем использована для привлечения внимания к препарату и даже фигурировала в его рекламных материалах.
Недоверие как позиция
Аналитики «М-13» выделяют две группы людей с чётко выраженным отношением к теме, которое влияет на их восприятие информации. Россияне в возрасте 25–34 лет склонны ориентироваться на те источники информации, которые не ассоциируются у них с государством. Отсюда повышенный интерес к альтернативным ресурсам, где зачастую публикуются неверные сведения, продвигаются научно необоснованные данные и предложения. Другая группа – мужчины старше 45 лет, преимущественно проживающие в Москве и Санкт-Петербурге, которые склонны к недооценке и преуменьшению опасности вируса, сложности эпидемиологической обстановки, полному отрицанию факта эпидемии и даже существования COVID-19.
Наиболее эффективный способ борьбы с недостоверной информацией в соцсетях – профилактический, то есть «оперативное предоставление таргетированной, достоверной, прозрачной и непротиворечивой информации от государственных служб и научного сообщества», ориентированной на разные целевые аудитории.
Но на этом поприще официальные источники информации пока не преуспели, несмотря на привлечение ресурсов таких мощных компаний, как «Яндекс» и «ВКонтакте».
Даже специально созданный сайт стопкоронавирус.рф набрал меньше упоминаний, чем один пост петербургского блогера-корона-диссидента, убеждающий читателей в безвредности вируса.
В деле административного модерирования контента, когда работать приходится с уже опубликованной информацией, успехов ещё меньше.
«МВД сконцентрировалось на штрафах за единичные ложные сообщения в локальных, городских и профессиональных интернет-сообществах. Релизы органов министерства о наказаниях за такие действия преимущественно размещались в региональных СМИ и сообщали о суммах штрафов, а также цитировали опровержения и объяснения со стороны виновников», – говорится в исследовании.
Уголовное дело как способ раскрутки фейка
В начале апреля появилась возможность уголовного преследования авторов наиболее опасных сообщений, угрожающих здоровью и жизни людей. Одним из ярких примеров неудачного применения этого инструмента на практике является дело против блогера Александра Торна.
На блогера Александра Торна завели уголовное дело за то, что он высмеял новость об утечке коронавируса из научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор».Фото: Александр Миридонов/Коммерсантъ
Версия об утечке COVID-19 в результате взрыва на новосибирском предприятии «Вектор» не имела известности в России за пределами Facebook, но уголовное дело против высмеявшего эту версию Александра Торна привело к моментальному распространению фальшивой новости.
За 73 дня, прошедших с момента появления информации, почти половина её упоминаний пришлась на последние двое суток после возбуждения дела.
Тем не менее, отмечают в «М-13», обоснованные санкции против авторов явно недостоверных сообщений встречают поддержку у большинства россиян, а общее количество фейковых новостей не превышает трёх процентов от всего объёма контента по теме коронавируса.
Главными же проблемами органов власти в работе на информационном поле в условиях пандемии являются медленное реагирование на недостоверный контент и относительно слабое влияние официальных ресурсов в пространстве социальных сетей.
28 апреля 2020
28 апреля 2020