Выборы в Турции: ситуация напряжена до предела

• Турция на перепутье

По данным большинства опросов, разрыв между Эрдоганом и Кылычдароглу не превышает размеров математической погрешности. Такой расклад повышает вероятность второго тура и одновременно создаёт почву для требований пересчёта голосов, уличных протестов и прочих атрибутов цветного переворота. На тот же сценарий работает и американский проект «Турция без Эрдогана».

«Октагон» уже писал, что программа оппозиции подразумевает полную зачистку наследия Эрдогана. Речь идёт не только об отказе от президентской системы правления, введённой в Турции после референдума 2017 года, и возвращении к формату парламентской республики. Обещанные Кылычдароглу перемены подразумевают тотальный разворот на Запад. За пять дней до выборов он сказал по этому поводу следующее:

«Нашим направлением будет западная цивилизация». «Мы будем применять все демократические правила, предусмотренные ЕС». «Мы изменим внешнюю политику Турции на 180 градусов».

Столь радикальные планы оппозиции ещё больше усилили непримиримость противостояния, и это уже начинает выливаться на улицы. Оба кандидата привлекают на своих митингах огромные толпы перевозбуждённых людей, которые дают выход своим эмоциям. Одним из первых звоночков стало мероприятие в поддержку Кылычдароглу в Эрзуруме, в ходе которого публика забросала камнями выступавшего там мэра Стамбула Экрема Имамоглу. А в последнюю предвыборную неделю турецкие СМИ почти каждый день пишут об участившихся столкновениях между сторонниками Эрдогана и Кылычдароглу в разных регионах страны.

«Обмены любезностями» ещё не выходят за рамки приличий, но уже источают ненависть и презрение. Кылычдароглу выпустил четырёхсекундный ролик с чеканной формулировкой: «Если вы сегодня беднее, чем вчера, причина этого только одна – Эрдоган!» Действующий президент ответил: «Дела Кылычдароглу – это снимать видео на кухне, изображать сердечки на сцене и раздавать улыбочки».

Эта краткая пикировка отразила суть принципиальной разницы между двумя главными кандидатами: Эрдоган при всех его неприятных особенностях является человеком дела, он строит сильную независимую страну, которая, отстраиваясь от Запада и позволяя себе конфликтовать с США, претендует на заметное место в меняющемся мире, а его оппонент, никак не проявивший себя в реальной политике, тянет Турцию назад – в сторону западных ценностей и подчинения Вашингтону.

Базой поддержки Эрдогана всегда являлось консервативное население центральных и восточных районов Турции. А Кылычдароглу адресуется прежде всего к жителям Анкары, Стамбула и средиземноморского побережья – местам, где доминирует ориентированная на западные ценности городская субкультура. При этом по-настоящему идейно заряженной группой является пропитанная кемализмом городская интеллигенция, а для всех остальных речь скорее идёт о сохранении привычного образа жизни.

Интенсивная индустриализация Турции, которую вслед за своими предшественниками проводил Эрдоган, повлекла за собой переселение части его электората в города, где она вступила во взаимодействие с местными социумами. Результаты этих контактов неочевидны. Некоторые эксперты считают, что городская жизнь привела к изменению взглядов переселенцев и, как следствие, к сужению базы поддержки действующего президента, другие утверждают, что приехавшие из сельских мест традиционалисты меняют городскую среду под себя, как это было в СССР в 30-х годах прошлого века.

Скорее всего, оба процесса идут одновременно, отчасти уравновешивая друг друга. Именно этим объясняется тот факт, что в течение 20 лет Эрдоган набирал на всех выборах одинаковое количество голосов (51,8–52,6 процента), несмотря на то, что оппозиция всегда пыталась опереться не только на свой базовый электорат, но и на другие страты общества, которые по тем или иным причинам были недовольны действующим президентом.

Недавно ещё один претендент на пост главы государства – лидер Партии Отчизны Мухаррем Индже – жёстко дистанцировался от Кылычдароглу, назвав его «партнёром FETO» – структуры, которая признана в Турции террористической организацией. Её возглавляет эмигрировавший в Соединённые Штаты Фетхуллах Гюлен, который, по версии турецких властей, был идейным вдохновителем попытки вооружённого переворота 2016 года, в ходе которого была предпринята попытка физического устранения Эрдогана. После такого обвинения сторонники Индже, а это, судя по опросам, от 3 до 6 процентов избирателей, вряд ли поддержат Кылычдароглу, если дело дойдёт до второго тура.

Также неясно, как будут голосовать курды, составляющие 20 процентов населения Турции. Кылычдароглу сделал ставку на прокурдскую Демократическую партию народов (ДПН), получающую на парламентских выборах около 10 процентов голосов. Эрдоган ответил привлечением на свою сторону курдской Партии националистического движения и партии курдов-исламистов HÜDA PAR, вводом в строй за месяц до выборов 1432 объектов социального жилья и 17 магазинов в главном городе турецких курдов Диярбакыре и репрессиями в отношении ДПН (задержание в том же Диярбакыре по подозрению в связях с террористическими организациями 150 человек, многие из которых являются членами ДПН). В результате голоса курдов вполне могут разделиться пополам.

Фиксируемое опросами и выкладками аналитиков равенство шансов двух главных кандидатов создаёт почву для того, чтобы в случае поражения оппозиция могла оспорить результаты подсчёта голосов. Более того, коалиция в поддержку лидера РНП Кылычдароглу была создана именно для того, чтобы накачать его кандидатский рейтинг за счёт союзников, потому что ресурс его партии, судя по парламентским выборам прошлых лет, не превышает 25 процентов. А на предыдущих президентских выборах кандидаты от РНП набирали около 30 процентов, если выдвигались только от неё, и около 38 процентов, если опирались на коалицию четырёх партий.

В результате в ней оказались не только либералы (Партия демократии и прорыва) или кемалисты (Демократическая партия), но и оголтелые националисты вроде Мерал Акшенер (лидер Хорошей партии), которая за 10 дней до выборов солировала на националистическом шабаше, устроенном в День тюркизма. Эта дата отмечается в память о турках, которые воевали на стороне Третьего рейха и были осуждены турецким судом после того, как Турция решила присоединиться к антигитлеровской коалиции.

Подобные истории, а также присутствие в группе поддержки Кылычдароглу суннитской религиозной Партии счастья превращают объединённую коалицию в некий аналог ядра цветных смут 2004 и 2014 годов на Украине, когда в активе протестов были представлены не только «демократы» и «либералы», но и отъявленные националисты из западных областей, а также религиозные деятели раскольничьей УПЦ Киевского патриархата и Украинской грекокатолической церкви.

Сходство просматривается и в целевых установках (разворот на Запад, переход к парламентской форме правления), а также в игре США, которые активно поддержали киевский Майдан девять лет назад, а сегодня двигают на пост президента Кылычдароглу, реализуя проект «Турция без Эрдогана». Он был предъявлен публике в 2020 году, когда ещё не избранный президентом Джо Байден заявил, что «Эрдогана нужно свергнуть путём выборов». Эта установка определила дальнейшую стратегию: от создания разношёрстной коалиции к войне рейтингов и далее прямой дорогой к цветному сценарию.

Проект свержения Эрдогана стал следствием раздражения Вашингтона из-за неуправляемости турецкого лидера, который принимает решения, не советуясь со «старшими», фанатично соблюдает Конвенцию Монтрё, ограничивая американскому флоту доступ в Чёрное море, и ведёт свою игру не только на Ближнем Востоке, но и на всём пространстве Евразии, контактируя без оглядки на Соединённые Штаты с Китаем, Ираном, Пакистаном и другими странами.

Но главное «преступление» Эрдогана – это сближение с Владимиром Путиным, повлёкшее за собой газовые проекты, строительство АЭС «Аккую», участие в астанинском диалоге и покупку у России комплексов С-400. Особенно возмутила Вашингтон наглая реакция Анкары на ответные санкции США и исключение Турции из программы поставок военных самолётов F-35, за которые турецкая сторона заплатила 1,4 млрд долларов. Вместо того чтобы извиниться и встать на путь исправления, турецкий МИД отреагировал на демарш Америки лаконичным «Деньги верните».

В ходе избирательной кампании члены команды Эрдогана постоянно подчёркивали антиамериканский настрой турецкой власти, а глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу обнародовал информацию о том, что Штаты хотели, чтобы Турция передала Украине купленные у России С-400 или хотя бы предоставила американским специалистам доступ к этим системам для их изучения, но получили отказ.

Такая позиция Анкары мешает геостратегическим планам Вашингтона. Ему нужно, чтобы Турция была готова к лобовому столкновению с Россией, как Украина, или хотя бы к деятельной поддержке антироссийских проектов, как Польша или Румыния. Но пока страной руководит Эрдоган, рассчитывать на какие-то подвижки в эту сторону не приходится. Отсюда стремление избавиться от слишком самостоятельного турецкого лидера и посадить на его место никак не проявившего себя Кылычдароглу, который, судя по его предвыборной программе и заявлениям, готов следовать всем указаниям Вашингтона.

О решительном настрое США и их европейских сателлитов свидетельствуют и публикации в западной прессе. Смысловые рамки медийной кампании задал британский журнал The Economist. Как следует из статьи «Самые главные выборы 2023 года», турецкий кейс рассматривается англосаксами как пилотный проект перезагрузки склонных к автократии режимов: «В эпоху, когда власть сильных находится на подъёме от Венгрии до Индии, мирное изгнание Эрдогана показало бы демократам всего мира, что сильных политиков тоже можно победить». Ту же линию проводят и другие издания: «Эрдоган – это второй Путин» (Le Point), «Эрдоган несёт хаос» (L’Express) и тому подобное.

Эрдоган не Янукович – он вряд ли уступит внешнему давлению и уличному протесту. Скорее его можно сравнивать с белорусским президентом Александром Лукашенко, который в аналогичной ситуации надел камуфляж и взял автомат, продемонстрировав готовность биться до последнего. Другой вопрос – хватит ли у турецкого лидера ресурсов, чтобы подавить протесты и не допустить предательства элит.

Спецслужбы Турции (Национальная разведывательная организация и Главное разведывательное управление) работают в основном на внешнем контуре и полностью контролируются Эрдоганом. В ещё более плотной связи с действующим президентом находится глава МВД Сулейман Сойлу, который, помимо исполнения своих прямых обязанностей, играет в предвыборной кампании своего шефа роль спикера, доносящего до избирателей смысловые формулы антиамериканской направленности: требование «убрать грязные руки США от Турции», утверждение «Все ненавидят Америку», намёки на вмешательство Штатов в текущие выборы.

Несколько сложнее обстоят дела с армией, которая до прихода к власти Эрдогана активно участвовала в политике, свергая «недостаточно прогрессивных» правителей.

Но память о былом влиянии осталась, и это создаёт определенные риски. Заряженная на политические авантюры часть военных вполне может принять участие в назревающем конфликте, но, как утверждают работающие по Турции эксперты, «только под непосредственным руководством США и под выданные ими гарантии».

Ещё одна влиятельная группа – это турецкие экономические кланы. Практически все они в той или иной степени связаны с действующей властью. Но среди них нарастает недовольство Эрдоганом, активность которого мешает «солидным людям» спокойно делать деньги и наслаждаться жизнью. Кылычдароглу контактирует с этой публикой через членов своей коалиции. В качестве таких «связных» специалисты называют людей, имеющих давние связи с бизнес-сообществом – бывшего вице-премьера Турции Али Бабаджана (Партия демократии и прорыва) и бывшего премьер-министра Ахмета Давутоглу (Партия будущего), у которого со времён, когда он возглавлял турецкий МИД, остались ещё и нетривиальные связи с американскими политиками. Удастся ли оппозиции разыграть эти ресурсы, если дело дойдёт до цветного сценария, пока непонятно.

При всей неоднозначности фигуры Эрдогана он вполне устраивает Москву. И как сосед, и как партнёр он гораздо лучше ориентированного на США Кылычдароглу. Но существует и прямо противоположное мнение. Некоторые аналитики, выступающие на телевизионных ток-шоу, утверждают, что победа кандидата от оппозиции не помешает сотрудничеству России и Турции. Правы они только в том, что туризм и плодоовощной экспорт сохранятся, но до тех пор, пока из Вашингтона не скомандуют «закрыть границы».

Что касается более серьёзных проектов, Кылычдароглу уже дал понять, что намерен пересмотреть многие из них и вернуться к более тесному сотрудничеству с НАТО. Более того, под его руководством Турция наверняка удовлетворит просьбу Штатов передать Украине комплексы С-400, расширит поставки оружия киевскому режиму и двинется дорогой Польши, постепенно превращаясь в форпост Америки на Ближнем Востоке.

Вероятность того, что это произойдёт именно сейчас, невелика.

Но в большой политике стоит думать на несколько шагов вперёд, и относится это не только к России, но и к самому Эрдогану. На тех же ток-шоу Москве предлагают работать с турецкой оппозицией, но это достаточно бессмысленное и даже вредное занятие, потому что подобные манёвры могут испортить отношения с действующим главой государства и не дать желаемого результата. Переориентировать на Москву таких политиков, как Кылычдароглу, невозможно: он будет улыбаться, говорить любезности и действовать по указке Вашингтона.

Кроме того, в политической культуре России нет опции «делать президентов» других стран, и попытка реализовать такой проект, тем более в стране, пронизанной в силу исторических причин американским и британским влиянием, будет обречена на провал. Поэтому Москва заинтересована в том, чтобы Эрдоган вырастил соответствующего его политическим установкам преемника. И в этом цели России полностью совпадают с целями турецкого лидера, который наверняка не хочет, чтобы его начинания и проекты были обнулены каким-то очередным ставленником англосаксов.