Дестабилизация в Судане – ещё один фронт глобальной борьбы за Африку

Беспокойство США и европейских стран объясняется успехами Москвы на африканском направлении. Россия начала возвращаться на Чёрный континент 10 лет назад. В 2017–2018 годах подписаны соглашения о военном сотрудничестве с Чадом, Мали, Центральноафриканской Республикой (ЦАР) и рядом других стран и контракты на поставку вооружений, обслуживание военной техники и обучение военных с 20 африканскими государствами.

В 2019 году в Сочи прошёл экономический форум «Россия – Африка», на который приехали представители всех 54 стран континента, в том числе 43 главы государства. В марте этого года была проведена II Международная парламентская конференция «Россия – Африка», а в июле в Санкт-Петербурге должен пройти второй форум «Россия – Африка».

При этом Москва списала африканским государствам задолженность на сумму более 20 млрд долларов, а крупные российские компании «Роснефть», «Алроса», «ЛУКОЙЛ», «Росатом» и «РусГидро» подготовили для Чёрного континента серию крупных инвестиционных проектов почти на 25 млрд долларов.

Экспансия России на континент, который Запад привык считать местом своей охоты, раздражает американские и европейские элиты. Они не смогли помешать строительству китайской военной базы в Джибути, которая контролирует вход в Красное море, и оттого с ещё большим рвением стараются сорвать создание базы ВМФ России в Судане.

Договорённость о размещении в Порт-Судане пункта материально-технического обеспечения ВМФ России была достигнута в 2017 году в ходе переговоров между Владимиром Путиным и суданским президентом Омаром Аль-Баширом. РФ ратифицировала соглашение в 2020 году, но к этому времени в Судане произошёл государственный переворот. В июне 2021 года новые власти заявили о необходимости пересмотреть условия договора, по которому Россия расплачивалась за базу поставками оружия. Попытки как-то договориться на новых условиях результатов не дали.

Всё это происходило после того, как Соединённые Штаты исключили Судан из списка стран, поддерживающих терроризм, открыв для него возможность более выгодного сотрудничества с западными государствами.

Но Запад не оправдал надежд суданского руководства, и в этом году вопрос о российской базе в Порт-Судане удалось решить. Не исключено, что на позицию Судана повлияли и переговоры об открытии российской базы в соседней Эритрее. Наличие альтернативного варианта сделало Хартум более сговорчивым, и это помогло найти компромиссное решение.

База обслуживания ВМФ на стратегически важном трафике через Красное море к Суэцкому каналу сегодня важна для России гораздо больше, чем в 2017 или 2021 годах, потому что из-за связанных с санкциями международных ограничений на морские перевозки Москве нужны собственные центры обслуживания судов, направляющихся в Азию и Африку. Не только военных, но и гражданских с «серым» импортом и экспортом.

В ходе февральского визита в Судан главы российского МИД Сергея Лаврова все спорные вопросы по базе были урегулированы. Осталось ратифицировать соглашение. То есть окончательное решение по базе в Порт-Судане должен принять суданский парламент, который ещё предстоит избрать. Всё это уже было два года назад, когда на вопрос о том, как продвигаются дела с российской базой, предыдущий министр иностранных дел Судана Марьям аль-Махди ответила такой же формулировкой про несуществующий парламент.

С момента получения независимости (50-е годы ХХ века) в Судане почти непрерывно шла гражданская война на этнической и конфессиональной почве. В 2011 году страна распалась на два государства – Республику Судан, обычно называемую просто Судан, и Южный Судан. Но относительно спокойная жизнь продолжалась недолго. В апреле 2019-го в Судане произошёл государственный переворот. Президент Омар аль-Башир был арестован, действие Конституции прекращено.

После трёх месяцев чрезвычайного положения для управления страной создали Суверенный совет, который возглавил Абдель Фаттах аль-Бурхан. Действие Конституции было отменено, протестные акции жестоко подавлены. Затем, в октябре 2021 года, произошёл ещё один переворот, в ходе которого был изгнан премьер-министр Абдалла Хамдок и вновь переформатирована система власти.

К концу 2022 года планировалось подписать соглашение между всеми политическими силами страны о создании переходного правительства, после чего должны были пройти выборы и возвращение к гражданской системе управления. Одним из условий этого соглашения была интеграция Сил быстрого реагирования в состав Вооружённых сил Судана (ВСС). Но это предложение было категорически отвергнуто руководителем СБР Мухаммадом Хамданом Дагло (Хамедти), который занимает ещё и пост заместителя главы переходного Суверенного совета, то есть является вторым человеком в государственной иерархии.

Это фактическое двоевластие и стало причиной обострения ситуации в минувшие выходные. А поводом для активных действий послужило занятие суданской армией и египетскими ВВС аэропорта в Мероэ, на севере страны, а также слухи о намерении аль-Бурхана передать этот объект в постоянное пользование Египту. Хамедти был не готов лишиться контроля над аэропортом, который СБР использовали для транспортировки золота и оружия, в том числе на Украину, и поднял свою армию против подчиняющихся аль-Бурхану Вооружённых сил Судана.

Военные действия начались в Хартуме с попытки СБР атаковать здание Генштаба ВС Судана. В ответ армия нанесла авиаудары по штаб-квартире Сил быстрого реагирования, которые тем временем захватили спорный аэродром в Мероэ. На сегодняшний день военные действия идут уже во многих провинциях страны. Чем кончатся эти баталии – победой одной из сторон или очередным компромиссом, – непонятно. Силы практически равны: численность ВСС и СБР – по 100 тысяч человек, обе стороны имеют в своём распоряжении тяжёлую технику, артиллерию и авиацию.

Российские эксперты сходятся в том, что нынешнее противостояние в Судане обусловлено исключительно внутренними причинами. Есть даже версия, согласно которой оно связано с борьбой за контроль над производством и экспортом боевого наркотика каптагона, запрещённого во многих странах мира. Ещё можно повоевать за золото, составляющее более 30 процентов суданского экспорта.

Подобных поводов много во всех африканских государствах. Но интерес представляют не сами эти конфликты, а то, кто, когда и по каким причинам нажимает на болевые точки, провоцируя гражданские войны, государственные перевороты и другие столкновения. В этом плане ситуация в Судане не является исключением.

При этом суданские Силы быстрого реагирования с 2015 по 2020 год воевали в Йемене против хуситов в составе возглавляемой Саудовской Аравией антишиитской коалиции и вернулись оттуда, обогащённые боевым опытом, полученной от союзников военной техникой, а также политическими и деловыми связями. Что касается контролирующего Вооружённые силы страны аль-Бурхана, считается, что он находится под влиянием США и Израиля, а в последнее время сблизился ещё и с Египтом, о чём свидетельствуют совместные учения и дислокация египетских самолётов в аэропорту в Мероэ.

Как давно аль-Бурхан контактирует с Америкой, неизвестно. Однако регулярные упоминания его американских контактов подсказывают ответ на вопрос, кто надоумил его организовать свержение в 2019 году президента Омара аль-Башира, который среди прочего провинился тем, что пошёл на сближение с Путиным и договорился с ним о создании базы российского ВМФ. Но в этом перевороте участвовали и Силы быстрого реагирования, лидер которых Дагло стал в итоге вторым человеком в стране.

Ещё больше вопросов возникает в связи с событиями последних месяцев. В начале 2023 года Евросоюз ввёл санкции против ЧВК «Вагнер» и связанных с ней структур. Под раздачу попала и работающая в Судане компания Meroe Gold, которая является дочерней структурой российского холдинга «М-Инвест».

При этом Meroe Gold была названа «прикрытием для операций “группы Вагнера” в Судане». Одновременно с этим указывалось, что «связанная с суданскими военными российская ЧВК обеспечивала разработку суданского золота и его экспорт в Россию».

Англоязычные источники давно выражают обеспокоенность в связи с тем, что, работая как минимум в 10 африканских странах, «Вагнер» занимается там обучением военных, борьбой с террористами, охраной официальных лиц, а также мест добычи золота, алмазов, урана и других полезных ископаемых. Взамен аффилированные с «Вагнером» фирмы получают право на использование природных ресурсов этих стран. В обсуждении деталей сделок постепенно оформляется нужный вывод: «Россия грабит Африку с помощью своей ЧВК».

В феврале этого года полигоном для развития этой темы стал Судан. Российскому гражданину, начальнику службы безопасности добывающей компании Al Sawlaj for Mining было предъявлено обвинение в незаконном вывозе из страны 5 килограммов золота. По сравнению с общим объёмом нелегального экспорта драгоценного металла из Судана (до 80 процентов от всего объёма добычи) это сущие пустяки, но дело получилось громким.

Формула «Россия грабит Судан» получила наконец конкретное наполнение. А для усиления эффекта в ходе следствия было допрошено 35 граждан России, работающих в Al Sawlaj for Mining, которая, как сообщают западные СМИ, связана с попавшей под европейские санкции компанией Meroe Gold. При этом некоторые англоязычные издания утверждают очевидное: допросы российских граждан, как и всё расследование, проводились в интересах западных государств, чтобы «уравновесить растущее влияние России в этой африканской стране».

О том, кто курировал это дело в самом Судане, информации нет. Поскольку все говорят о связях фактического главы государства аль-Бурхана с Соединёнными Штатами, этим должен был заниматься именно он. Но в свете последних событий это далеко не очевидно.

И Судан не является исключением.

Вопреки расхожему мнению о том, что контролирующий СБР Хамедти находится под влиянием Саудовской Аравии и через неё связан особыми отношениями с Россией, есть информация о его закрытых контактах со Штатами и другими западными государствами. В частности, известно, что 13 апреля Хамедти провёл встречи со спецпредставителями США, Великобритании и Норвегии в Судане. Чему они были посвящены, не сообщается. Зато известно, что через день после этих переговоров в стране начались вооружённые столкновения, которые продолжаются до сих пор.

В целом весь этот суданский сюжет выглядит как недвусмысленное предупреждение, адресованное другим африканским государствам, включая уже упомянутую Эритрею: не надо открывать на своей территории российские базы, иначе будет как в Судане. Сначала свергнут законно избранного президента, а для тех, кто не понял с первого раза, можно устроить полноценную гражданскую войну. Африканские страны слушают эти угрозы и делают свои, неожиданные для многих выводы.

Сегодня основным фактором дестабилизации ситуации в африканских странах являются местные филиалы «Исламского государства» (террористическая организация, запрещённая в РФ) и террористические организации, аффилированные с «Аль-Каидой» (террористическая организация, запрещённая в РФ). Их атаки испытывают Мали, Буркина-Фасо, Нигер, Центральноафриканская Республика, Демократическая Республика Конго (ДРК), Нигерия, Сомали и другие государства. Если посмотреть на карту, становится понятно, что война с терроризмом ведётся как минимум на трети Африканского континента.

В некоторых из этих стран работает ЧВК «Вагнер». Другие пытаются объединить усилия для совместной борьбы с экстремистами. Мали сотрудничает с Буркина-Фасо и Нигером, Сомали – с Эфиопией, Кенией и Джибути. В ДРК террористам противостоит военный контингент Восточноафриканского сообщества, в которое входят Бурунди, Кения, Руанда, Танзания, Уганда и Южный Судан.

В частности, во время своего африканского турне в марте этого года госсекретарь США Энтони Блинкен заявил, что экспансия российской ЧВК «Вагнер» не сулит «ничего хорошего» принимающим её странам. Ещё одна любимая тема западных политиков – требовать от африканских лидеров осуждения действий России на Украине.

Многие отмалчиваются, но некоторые страны Африки уже не скрывают своих предпочтений. В начале марта президента Франции Эммануэля Макрона встретили в ДРК митингами протеста против неоколониализма с российскими флагами. 8 марта в столице ЦАР состоялся митинг в поддержку России, а спустя две недели – шествие с транспарантом «Россия – это “Вагнер”. Мы любим Россию, мы любим “Вагнера”».

Некоторые лидеры африканских государств тоже не стесняются в выражениях. Президент ДРК Феликс Чисекеди поставил на место попытавшегося учить его Макрона, глава Намибии Хаге Гейнгоб – посла Германии, президент Сомали Хасан Шейх Махмуд – министра иностранных дел Финляндии. Все эти мало влияющие на мировую политику события и заявления интересны тем, что они отражают новый тренд, формирующийся на Чёрном континенте. Суть его выразил сын президента Уганды генерал Мухузи Кайнеругаба: «В Африке мы верим только президенту Путину. Запад тратит время на бесполезную проукраинскую пропаганду. Россия, Китай, Африка, Индия, Южная Америка должны победить на Украине. 75 процентов человечества победят 15 процентов».