Антибиотики теряют эффективность

• Врачи спорят о коронавирусе
• Целебная очередь
• Побочный ущерб

С чего всё началось

Октябрь и ноябрь запомнятся в российской хронике борьбы с коронавирусом несколькими рекордами. Вице-премьер Татьяна Голикова заявила, что за 10 месяцев 2020 года в стране почти на 10 процентов выросла смертность по сравнению с тем же периодом 2019-го. Росстат зафиксировал рекордные показатели смертности от коронавируса в октябре: за месяц умерли больше 22,5 тысячи россиян, болевших COVID-19. В конце осени отличилась фармацевтическая сфера: в стране зафиксировали колоссальный рост продаж антибиотиков, сказано в исследовании агрегатора аптек «Мегаптека». Согласно данным аналитиков, в октябре спрос увеличился на 970 процентов, а в ноябре – на 940 процентов.

Рост продаж неминуемо привёл к дефициту лекарственных препаратов во многих российских регионах. О недостаточном обеспечении антибиотиками заявляли власти Новосибирской и Иркутской областей, Алтайского края и других субъектов. Аналогичная ситуация сложилась по всей стране, говорится в исследовании «Мегаптеки»: «В среднем по стране аптеки наименее обеспечены цефотаксимом, цефтриаксоном и цефазолином и наиболее обеспечены амоксиклавом».

Специалисты отмечают, что наибольший прирост показал цефтриаксон – увеличение запросов на его покупку в сервисе составило более восьми тысяч процентов. В список попали также цефотаксим, левофлоксацин, цефазолин, азитромицин с ростом спроса от пяти до двух тысяч процентов.

Согласно исследованиям «Мегаптеки», наибольшее количество запросов пришлось на «Цефтриаксон», производимый АО «Биохимик» в Саранске.Фото: Станислав Красильников/ТАСС

Как региональные, так и федеральные власти объясняют дефицит лекарств ажиотажным спросом. Это видно на примере Новосибирской области, которая почти месяц пыталась справиться с нехваткой препаратов. На одном из брифингов в правительстве Новосибирской области глава министерства здравоохранения региона заявил, что в аптеках города осталось всего 235 упаковок левофлоксацина, хотя его суточная потребность в ноябре составляла около тысячи стандартов.

Двойной удар по системе

В разговоре с корреспондентом «Октагона» директор Ассоциации независимых аптек кандидат фармацевтических наук Виктория Преснякова выделила две главные причины осеннего дефицита лекарств в аптеках.

– Безусловно, главная причина в том, что антибиотики входили в антиковидные схемы лечения. Их назначали очень много и не всегда обоснованно. Также население пыталось закупиться ими впрок, хотя лекарственные препараты и антибиотики должны назначаться врачом и только в тех случаях, которые требуют этого, – говорит Виктория Преснякова.

В равной степени на нехватку препаратов повлияли проблемы с необходимостью маркировки лекарств, добавила она. По словам Пресняковой, бюрократические процессы в сочетании с человеческим фактором привели к катастрофе.

– Обязательная маркировка лекарственных средств была введена 1 июля. В сентябре система не справилась с наплывом лекарств – нельзя было вводить одновременно всё в систему мониторинга. Мы подвергли наше население двойному стрессу: с одной стороны, пандемия и усилившийся спрос, с другой – хаос во всей товаропроводящей цепочке из-за маркировки, – говорит Преснякова.

Впрочем, к концу ноября ситуация с оборотом лекарств начала улучшаться: федеральные власти обратили внимание на проблему и приняли решение о временном вводе в оборот немаркированных лекарств. Документ действует до 1 января 2021 года, в постановлении сказано, что разрешается продажа препаратов, которые были произведены с 1 июля по 1 октября 2020 года.

Бактериальная война

Проблемой стоит считать не сам дефицит антибиотиков, а последствия ажиотажного спроса на них. Всемирная организация здравоохранения включила антибиотикорезистентность (это невосприимчивость к антибактериальным препаратам, вызванная мутацией бактерий) в десятку глобальных угроз человечеству.

В разговоре с «Октагоном» главный внештатный специалист Минздрава РФ по клинической микробиологии и антимикробной резистентности член-корреспондент РАН Роман Козлов отмечает, что бесконтрольный приём таких препаратов, который лишь обострился в период пандемии коронавируса, усиливает проблему устойчивости бактерий к антибиотикам. Несмотря на то что проблема резистентности обсуждается ещё с 1940-х годов, в истории регулярно происходят своего рода переломные моменты, когда резко повышается спрос на антибактериальные препараты. Пандемию COVID-19 можно считать одним из таких витков истории.

«По экспертным оценкам, сейчас в мире умирает примерно 700 тысяч человек в год от инфекций, вызванных устойчивыми к антимикробным препаратам организмами. Согласно известному докладу экономиста Джима О'Нила, если ничего не делать, к 2050 году это количество может составить 10 миллионов человек – то есть больше, чем умирающих от онкологических заболеваний (8,2 миллиона)».

Роман Козлов
член-корреспондент РАН

Важно отметить, что устойчивость возникает не у конкретного человека или другого живого организма, а у самой бактерии. Другими словами, резистентность приводит к тому, что болезни, которые лечатся при помощи определённого вида антибиотиков, больше не поддаются им. Со слов учёного, причин возникновения устойчивости существует несколько, основная из них – бесконтрольный приём антибиотиков.

– Антибиотики являются рецептурными препаратами, и любые покупки и продажи без рецепта – это нарушение действующего законодательства. Это правило не всегда выполняется. Росздравнадзор, который следит за соблюдением законодательства в этой сфере, получил более широкие полномочия влиять на эти процессы. Я думаю, ситуация изменится, потому что в западных странах вы даже пенициллин не купите без рецепта, – говорит специалист.

При более слабом регулировании правил продажи антибиотиков в России всё же озабочены проблемой распространения антибиотикорезистентности – стратегию предупреждения этого явления Правительство РФ утвердило в 2017 году.

Впрочем, эксперт даёт положительный прогноз: по его мнению, ситуация изменится в лучшую сторону, если удастся полностью исключить нарушения в области рецептурной продажи антибиотиков.

Заведомо проигранная борьба

Однако остаётся вопрос: как совместить идеальную в представлении учёных ситуацию с тем, что сами заболевшие сталкиваются с невозможностью оперативно попасть на приём или дождаться врача дома для получения рецепта? Из-за того, что система здравоохранения не способна (особенно в пандемию) наладить конвейерную работу по выписке рецептов, другие специалисты предсказывают менее позитивный исход борьбы с антибиотикорезистентностью.

– Люди скупали антибиотики потому, что они не могли пойти в поликлинику и добиться от врача назначения этого препарата. Больницы были переполнены, врачи болели, попасть на приём платно или бесплатно было невозможно. Не осталось другого варианта: человек меньше всего думает про судьбу популяции и про человечество, когда инфекция касается его и его семьи, – говорит кандидат биологических наук, научный сотрудник института биологии и фундаментальной медицины СО РАН Сергей Седых.

Проблемы с обращением в медицинские учреждения и скорую, гигантские очереди вынудили людей заниматься самолечением, зачастую прибегая к бесконтрольному использованию антибиотиков.Фото: Евгений Софийчук/ТАСС

Коронавирусная инфекция является новым и не до конца изученным заболеванием, что и привело ко всеобщей панике и попытке скупить как можно больше препаратов. По его словам, на бесконтрольный приём антибиотиков напрямую повлияли не только официальные протоколы лечения коронавирусной инфекции, которые применяли в стационарах, но и тиражируемые рекомендации неизвестного происхождения.

– Мы читали в СМИ о том, что антибиотик азитромицин эффективен при лечении коронавируса, но это не совсем так. Дело в том, что этот антибиотик действует на бактерии, а коронавирус вызывает атипичную вирусную пневмонию. Казалось бы, при чём тут азитромицин? Есть общее правило: бактерии лечатся антибиотиками, а вирусные инфекции – нет. Поэтому антибиотики для профилактики коронавируса не нужны, но вторичные бактериальные инфекции могут проявляться, – говорит Седых.

Эксперт вспоминает золотое правило, которое гласит, что при гриппе следует принимать антибиотики на третий день болезни, чтобы исключить бактериальные осложнения. Именно боязнь осложнений и неясность в методике лечения пациентов с коронавирусом и привела к бесконтрольному применению препаратов. Как ранее сообщал «Октагон», сообщество терапевтов выступило против злоупотребления антибиотиками для лечения коронавируса и его осложнений. Но альтернативы такой терапии нет.

Ряд антибиотиков, изобретённых несколько десятилетий назад, уже перестали работать, отмечает Сергей Седых:

– В России был очень популярен препарат «Ципролет» – им 20 лет назад лечили любые инфекции лор-органов. Прошло несколько лет, и он перестал был эффективным и при гайморите, и при пневмонии.

«Конечно, я не могу быть пророком, но всё то же самое может случиться с азитромицином в следующие несколько месяцев или лет. Его бесконтрольное применение фактически поставило под вопрос его существование как антибиотика. В итоге мы лишимся недорогого, качественного и эффективного антибиотика».

Сергей Седых
научный сотрудник института биологии и фундаментальной медицины СО РАН

Однако пока наука волнуется, аптеки зарабатывают, и именно в пандемию фармацевты с большим пониманием относятся к просьбам продать лекарство без рецепта. И речь идёт не только об антибиотиках.

– Аптека – это магазин, в котором продают коробочки с лекарствами. Фармацевт, конечно, имеет образование, чтобы продавать эти коробочки, но он не имеет права что-то рекомендовать, как врач. В этом смысле аптеки – это абсолютно коммерческая история. Более того, пропали препараты противосвёртывающие, которые люди принимают всю жизнь. Это как если бы мы начали инсулин скупать для профилактики, – утверждает собеседник.

Проблема, по мнению Сергея Седых, заключается и в том, что финансирование разработок новых видов антибиотиков становится экономически невыгодным. Это объясняется тем, что бактерии приспосабливаются к новым препаратам слишком быстро, в то время как на разработку и несколько этапов испытаний всего одного типа антимикробного средства уходят миллиарды рублей.