Этой весной в российском Правительстве возобновилась дискуссия о необходимости оказать поддержку независимому нефтяному сектору, от которого во многом зависит судьба малых месторождений. В частности, обсуждается тема корректировки налоговой системы, которая сегодня настроена исключительно под вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК). В условиях сокращения добычи также возник вопрос, нужны ли в принципе России независимые игроки, говорят источники «Октагона».
Резкие колебания цен на нефть, сложности со сбытом и общий внешнеполитический фон сказались в минувшем году не только на крупных нефтяных компаниях, но и на независимом секторе. По сведениям некоммерческой ассоциации «Ассонефть», объединяющей независимые нефтегазодобывающие компании (ННК), в 2022 году их добыча сократилась впервые с 2018 года.
По сравнению с 2021 годом совокупная добыча ННК снизилась почти на 70 тыс. тонн – до 24,2 млн. Даже в группе крупных независимых компаний наблюдалось сокращение производства. В наивысшей степени это коснулось малых ННК, добывающих менее 50 тыс. тонн нефти в год и разрабатывающих мелкие и мельчайшие месторождения. Объём добычи этих компаний уменьшился на 19 процентов. Фактически можно говорить о свёртывании производства в малых ННК.
По словам генерального директора ассоциации «Ассонефть» Елены Корзун, особенно трудным для сектора было начало 2022 года. Резкое падение курса рубля в марте, рост мировых цен на нефть и сложности с реализацией на внутреннем и внешнем рынках привели к тому, что деятельность многих компаний оказалась убыточной.
– Все эти факторы в совокупности с высокой долей налоговых изъятий привели к резкому снижению рентабельности разработки мелких месторождений. Для ряда компаний объём налоговой нагрузки практически сравнялся с объёмом выручки. Это привело к тому, что большинство ННК остановили не только разведочное и промысловое бурение, но даже ремонт скважин, – заявляет она.
Независимые нефтегазодобывающие компании в основном занимаются поставками на внутренний рынок. Это означает, что в отличие от крупных игроков экспортной альтернативы у них практически нет. По информации «Ассонефти», на внутреннем рынке малые ННК реализуют в среднем 80–90 процентов нефти. Положение усугубляется тем, что в порядке «налогового манёвра» в России снижается экспортная пошлина, а налог на добычу полезных ископаемых растёт.
В следующем году экспортная пошлина и вовсе будет обнулена.
«Профит» от этого получат только ВИНК. Как сообщил изданию источник, знакомый с ситуацией, сейчас профильные ведомства и участники рынка обсуждают возможность корректировки налогового законодательства. По словам собеседника, если вопрос не будет решён до конца года, независимые нефтяники столкнутся с ещё большими проблемами.
Елене Корзун ситуация видится даже более драматической. По её мнению, «если ничего не изменится в фискальной системе, сектор ждут большие потрясения». Потери грозят и бюджету, получающему от независимых нефтяных компаний внушительные средства в виде налогов: только в 2022 году ННК выплатили в качестве налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) около 600 млрд рублей.
В Министерстве финансов об этих рисках знают.
В распоряжении «Октагона» оказался документ, в котором департамент налоговой политики министерства сообщает о необходимости изучать целесообразность корректировки законодательства в сегменте НДПИ и налога на дополнительный доход для мелких и сверхмелких месторождений, на которых преимущественно и специализируются независимые нефтегазодобывающие компании. От участников «Ассонефти» (более 60 компаний) ждут обосновывающие материалы и расчёт финансовых показателей без и с учётом возможного стимулирования.
Доля «малышей», как сами себя называют ННК, в разработке мелких и сверхмелких месторождений достигает в России 33 процентов. При этом в настоящее время в стране не вовлечены в разработку более трети запасов, содержащихся в таких месторождениях. Ключевая причина – низкая экономическая эффективность их разработки при действующих налогах. Если учесть, что общий вклад независимого сектора в объёмы добычи в России составляет всего 4,5 процента, возникает вопрос, целесообразно ли в принципе сохранять сектор и донастраивать под него налоговую систему.
Это отчасти философский вопрос, который поднимался и ранее, однако в связи со снижением общего объёма добычи он начал звучать с новой силой.
Член комитета по энергетической стратегии и развитию топливно-энергетического комплекса Торгово-промышленной палаты РФ Рустам Танкаев считает, что стоящие перед сектором риски действительно высоки, однако уход этих игроков с рынка не будет критичным для российской экономики. В нынешних реалиях этого просто никто не заметит.
– Главной функцией малых нефтяных компаний на протяжении десятков лет был поиск и разведка новых месторождений. Это дорого и сопряжено с высокими рисками. Большая часть таких предпринимателей проигрывали, но были и те, кто выигрывал – более 1000 процентов на вложенный капитал. В среднем таких инвесторов было около 200, – говорит он.
«В процессе изменения налогового законодательства они все пошли под нож, обанкротились. Остались только маленькие добывающие компании, которые сидели на мелких месторождениях. Спасать надо бы тех, кто занимался геологоразведкой».
Рустам Танкаев
член комитета по энергетической стратегии и развитию топливно-энергетического комплекса Торгово-промышленной палаты РФ
По мнению эксперта, компании, специализирующиеся на мелких месторождениях, в следующем году при сохранении текущей налоговой системы с высокой долей вероятности исчезнут.
– Они вносят очень небольшой вклад в российскую добычу, к тому же она толком не регулируется, – поясняет собеседник издания. – В условиях, когда мы вынуждены в составе ОПЕК+ регулировать добычу, они абсолютно бесполезны. То, что они закончат своё существование, печально, но не критично.
Более важным на сегодняшний день Рустам Танкаев считает активизацию геологоразведки. В этой сфере Россия, по его словам, в последние годы сумела добиться внушительного конкурентного преимущества, которое необходимо укреплять. В результате мирового поворота в сторону зелёной энергетики глобальные инвестиции в геологоразведку были в значительной степени сокращены. Только с 2019 по 2021 год они снизились с 900 млрд до 300 млрд долларов. В итоге в большинстве стран мира новые залежи не открывались, постепенно уровень добычи стал падать.
Россия сумела сохранить инвестиции и сейчас открывает 70 процентов новых запасов углеводородного сырья в мире.
– У нас очень хорошие условия для поисков и разведки месторождений, особенно в Арктическом регионе и на шельфе Арктики. Для маленьких компаний шельф недоступен, а вот арктическая суша – вполне. Там могут быть очень серьёзные находки. Считаю, что мелкие компании могут занять эту нишу, – отмечает Танкаев.
Правда, долгожительство такому бизнесу не грозит, причём при любом сценарии. Если золотая жила на полученном участке обнаружена не будет, предприятие станет банкротом, а в случае везения удачливую компанию поглотит ВИНК.
– Они специально входят в этот бизнес, чтобы потом продать лицензии. Задачи сохранить самостоятельность у них нет, – констатирует собеседник «Октагона».
12 января 2023