Предприятие госкорпорации «Росатом» – акционерное общество «Прорыв» – создаёт модель развития Единой энергетической системы России до 2050 года с учётом декарбонизации. Для сокращения выбросов СО2 предлагается использовать источники энергии с низким содержанием углерода. На проект, который готовится к сентябрю, выделено 4,6 млн рублей. Однако эксперты утверждают, что энергокомпании могут не захотеть сокращать выбросы за свой счёт и процесс декарбонизации займёт десятилетия.
Атомщики ищут выход из жёстких климатических ограничений
Как следует из документации, опубликованной на портале госзакупок, компания «Прорыв» и подрядные организации должны сравнить перспективные типы АЭС (где нет выбросов СО2) и альтернативу – электростанции на органическом топливе, солнечные и ветровые. Для этого будет использоваться показатель LCОE (levelized cost of energy) – средняя себестоимость производства энергии на протяжении жизненного цикла электростанции. На первом этапе специалисты займутся технологией процессов улавливания, транспортировки и захоронения диоксида углерода при сжигании топлива – CCS (carbon capture and storage technology). Этот метод существенно снижает объём выбросов с «грязных» предприятий и является весьма популярным в условиях жёстких климатических ограничений. Затем будут оценены перспективы оснащения заводов этими системами и модернизации российских теплоэлектростанций на газе и угле. Специалисты понаблюдают и за аналогичными проектами в ведущих странах мира.
Также «Прорыв» будет искать пути использования минимальных ставок углеродных платежей, обеспечивающих конкурентоспособность АЭС большой мощности, ТЭС на газе и угле и атомным теплоэлектроцентралям с новыми ТЭЦ на органическом топливе – все с установленными системами CCS. Должны учитываться динамика удельных капиталовложений в сооружение АЭС и повышение платы за выбросы парниковых газов.
Проблема стоит довольно остро: декарбонизация экономики требует от 14 до 24 трлн рублей инвестиций до 2050 года, как прогнозировал ещё в 2021 году Институт проблем естественных монополий.
Главная проблема, связанная с развитием систем улавливания углерода в России, – это устоявшийся механизм субсидирования генерирующих корпораций, отмечает в беседе с «Октагоном» аналитик ФГ «Финам» Александр Ковалёв.
– Предположить, что подобную, пусть и пошаговую модернизацию ТЭС энергокомпании будут осуществлять за свой счёт, практически невозможно, – говорит он. – Участники рынка наверняка захотят рассмотреть дополнительные надбавки в тариф по типу ДПМ (договор о предоставлении мощности) или КОММод (конкурентный отбор модернизированных мощностей) для финансирования улавливающих установок, что неизбежно отразится на ценах для промышленности. В связи с этим на модернизацию тепловых электростанций могут уйти десятилетия, поскольку уже сейчас перед Минэнерго стоят более насущные вопросы, связанные со строительством возобновляемых источников энергии (ВИЭ), обновлением дальневосточной генерации и электрификацией на Восточном полигоне.
«Октагон» запросил в Минэнерго России информацию о количестве систем улавливания СО2 на российских энергообъектах и размере средств, которые выделяет государство на декарбонизацию экономики, но на момент публикации материала ответ не поступил.
Парниковые газы – часть большой политики
Улавливание и хранение углерода – единственный способ прямого сокращения объёма выбросов. Технология критически важна для сдерживания роста температуры на планете в пределах 1,5–2 градусов Цельсия к 2050 году. Власти России, как и других мировых держав, озабочены этой проблемой: в 2021 году Правительство утвердило Стратегию социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года. Однако технология CCS пока слишком дорога: тонна «секвестированного» (выловленного) углекислого газа обходится в 160–170 долларов.
Декарбонизация экономики требует от 14 до 24 трлн рублей инвестиций.Фото: Максим Конанков/Octagon.Media
Вдобавок проблема выбросов СО2 максимально политизирована. В 2021 году британская аудиторско-консалтинговая компания Ernst & Young в своём отчёте указывала, что декарбонизация мира – инструмент конкурентной борьбы против российских компаний. В частности, из-за введения в Евросоюзе механизма трансграничного углеродного регулирования (Carbon Border Adjustment Mechanism), в рамках которого будет взиматься плата за углеродоёмкость импортируемых на территорию ЕС товаров, отечественные предприятия, по прогнозам, потеряют около 15 млрд евро к 2030 году.
Углерод добавляет токсичности в отношения с ЕС
Последние несколько лет в рамках зелёной повестки европейские политики активно работают над законом о трансграничном углеродном регулировании (ТУР). Документ предполагает введение углеродного сбора, который учитывает объём выбросов, сопровождающих производство.
Перейти к материалуИнструмент климатического регулирования импорта постепенно задействует не только Евросоюз, но и США, в то время как потенциал развития ВИЭ в России относительно низок. Однако сегодня ситуация изменилась: сектора промышленности, которые должен был затронуть проект по декарбонизации – чёрная и цветная металлургия, удобрения, электроэнергия и нефть, – попали под санкции Запада.
Стоит отметить, что трансграничное углеродное регулирование – это ещё и борьба с «углеродными утечками», когда «грязное» производство переносится из ЕС в страны с более либеральным экологическим законодательством.
06 марта 2023