Батькин аист ещё летает
Получается, что знаменитый хит «Песняров» про белого аиста над Полесьем был пророческим: «Полыхал над землёй небосвод, как багровое знамя». Эта песенная строчка теперь воспринимается как символ драматических событий в солнечном белорусском августе 2020 года.
Ситуация в Белой Руси патовая: уходить Батьке нельзя, но и оставаться в прежнем качестве теперь уже совсем затруднительно. На воскресном митинге Лукашенко ясно дал понять, что давлению не поддастся, на поводу не пойдёт, новых выборов не будет, даже несмотря на то, что состоявшаяся избирательная процедура прошла далеко не гладко.
Был бы у Александра Григорьевича свой Володин, высказал бы всё одной короткой фразой: есть Лукашенко – есть Белоруссия, нет Лукашенко – нет Белоруссии.
Однако проблема в том, что всё меньше белорусов верят Батькиной версии про неизбежную гибель страны в случае его ухода, и всё больше жителей этого государства склоняются к мысли о необходимости перемен. Белорусский президент упрямо настаивает, что такой общественный запрос инспирирован из-за рубежа, а потому упорно пытается свести вопрос о власти к проблеме внешней агрессии, перед которой следует объединяться, а не сводить счёты и не митинговать. Яркой Батькиной речи не было б цены, случись она хотя бы неделей раньше, до того, как отсчитанные ему ЦИК 80 процентов не превратились в пиррову победу.
Лукашенко хотел как лучше – вознестись к небесам в первом же туре с демонстрацией убедительного своего превосходства, а значит, всенародной поддержки проводимого курса. Но вышло совсем наоборот: даже ядерный Батькин электорат, рабочие от станков, ударились в забастовки и взялись массово выходить с мирными протестами на проспекты и улицы не только столичного Минска, но и других белорусских тихих городов. Александр Григорьевич, конечно, готовился к разным сценариям, в политике он не новичок, но масштабы происходящего явно оказались для него неожиданностью, а бескомпромиссные требования шумящей улицы совсем не укладываются в логику бессменного белорусского президента, которому всегда прежде удавалось выходить невредимым из самых сложных и острых ситуаций.
Крик о помощи, вылетевший из Батькиной груди, и обращённый к восточному союзнику, – это, бесспорно, призыв к тому, чтобы старший брат поставил безусловный знак равенства между Лукашенко и той Белоруссией, в которой заинтересована Россия. Однако помощь в том виде, в котором она в схожем варианте могла быть оказана, например, украинскому Януковичу, предполагает наличие осязаемого и очевидного врага, да ещё желательно с каким-никаким, но оружием в руках – пусть даже и в виде подожжённых автомобильных покрышек.
На Украине было кому оказывать братскую помощь: чего стоили одни отряды националистов-бандеровцев и прочих примкнувших к ним радикальных сторонников жёсткого подхода к переустройству страны. Но в сегодняшней Белоруссии вражеских отрядов не видать, покрышки на площадях в Минске не горят, протестующие граждане настроены хоть и решительно, но мирно. И напротив: полицейские подразделения в ответ на такие мирные шествия уже перегнули палку до того, что пришлось публично объясняться самому главе белорусского МВД.
Такой фальстарт, когда лупцевать дубинками принялись своих же сограждан, не дожидаясь появления засланных чужаков, стал для белорусской власти роковой ошибкой.
Батька, конечно, чувствует нутром, что дело нечисто, а события моделируются в зарубежных центрах, которые медленно, но уверенно сжимают клещи: Евросоюз того и гляди введёт тяжёлые санкции, а прибалтийские и польские соседи требуют сесть за стол переговоров с оппозицией, которую Александр Григорьевич видал разве что в гробу. Пойти таким путём – совсем не в правилах своенравного и упёртого Лукашенко: он хорошо понимает, что сегодня переговоры – завтра новые выборы, потом новый президент – новая страна, и прежнюю Белоруссию поминай как звали.
Сожалеет ли Батька в его минуты роковые о том, что в прошлом году отпирался от уговоров восточного соседа упредить такую ситуацию подписанием документа о глубокой интеграции с последующим объединением Белоруссии и России, сказать сложно. Возможно, когда-нибудь Лукашенко напишет мемуары и расскажет о своих сомнениях и тревогах. Но, судя по последним шагам белорусского президента, ему и в таком чрезвычайном положении психологически нелегко даются обращения с просьбами к Москве. Александр Григорьевич хотел бы суверенитетом не делиться, принципами не поступаться, но при этом ещё и не иметь нынешних проблем. Однако тучи сгущаются, время работает против Лукашенко, и вывернуться из ухудшающихся обстоятельств так, как он привык это делать раньше, уже невозможно либо немыслимо сложно и должно быть сопряжено с каким-то невероятным фартом.
Лукашенко и впрямь везло чаще, чем не везло. Но везенье, как пела «Машина времени», – непростое ремесло. Нюхающие воздух Батькины чиновники и капитаны государственного бизнеса уже ощущают запах перемен, а значит, тылы у Александра Григорьевича ненадёжны. История зашла так далеко и глубоко, что будущее Белоруссии уже, похоже, мало зависит от того, усидит ли сегодня Лукашенко или всё-таки отречётся. Если представить себе каким-то образом сохранившего свой пост Батьку и его новый очередной срок, то очевидно, что в силу произошедшего и всех запущенных трендов он уже не будет прежним Батькой, который виртуозно балансировал между геополитическими игроками и по-хозяйски объезжал свои совхозы. К роли «хромой утки» Лукашенко не привык, а чистой или хотя бы условной победы по итогам августовской драмы ему уже не видать: возможен только компромисс, обставленный условиями как изнутри, так и извне, не с Запада, так с Востока.
Субботний разговор по телефону между Лукашенко и Путиным, по официальным сообщениям, длился 45 минут – целый школьный урок, и нетрудно предположить, кто был экзаменатором, а кто – экзаменуемым. Впрочем, белорусская ситуация осложнилась не только для Батьки, но и для его высокого российского абонента. Если Александр Григорьевич и решился сделать трудный для него выбор, то теперь условия серьёзно поменялись и стали куда менее выгодными для обеих договаривающихся сторон. Одно дело – продавать пусть и давно не ремонтированную, но прибранную квартиру по чистым документам и совсем другое – предлагать коммуналку со скандалящими жильцами, которые ещё не факт, что захотят расселения по принципам московской реновации.
Объединение с бурлящей Белоруссией, изгоняющей своего Батьку, может превратиться в весьма непростой процесс с непредсказуемыми последствиями.
Это раньше было просто, когда, как по Лермонтову, такой-то царь в такой-то год вручил России свой народ. Нынче же возможности манёвра России на белорусском направлении ограничены западными санкционными капканами и другими нюансами геополитики. Оттого такая осторожность и взвешивание каждого шага – притом, что нет в нынешнем августе более приоритетной внешнеполитической задачи, чем удержать Белоруссию от катаклизмов и движения по украинской траектории.