Клеть судебного позора: внутри и снаружи
В те уже давние времена, когда наша страна пыталась хоть немного заботиться о своём международном статусе и имидже, разные организации проводили регулярные конференции, посвящённые искоренению различных позорящих Россию практик. Например, запрету в залах российских судов держать в клетках невиновных людей. Тогда я считала, что меня это не касается. Коснулось. И теперь я на каждом заседании сижу в судебной клетке.
Последняя такая прекраснодушная конференция о запрете клеток состоялась в середине февраля, примерно за неделю до начала СВО. Казалось бы, что обсуждать? Наличие в судах клеток для невиновных (их вину ещё предстоит доказать) противоречит Конституции, Уголовно-процессуальному кодексу и закону о содержании под стражей – в этих документах чётко прописано, в чём заключается это содержание, и клеток там нет. Так что их просто нужно демонтировать, а того, кто придумал это издевательство над людьми и правосудием, наказать.
Но выяснилось, что даже в Совете Федерации есть голоса, которые не стесняются публично заявлять, что держать людей в клетках – это нормально. Например, сенатор Светлана Горячева уверена: если россиянина не запереть в клетке, может случиться страшное.
«Вдруг у него [россиянина вне клетки] окажется нож и он половину присутствующих перережет, а потом в окно сиганёт», – поведала она коллегам о своих потаённых страхах.
Стесняюсь предположить, какое место для проноса ножа через два полных личных обыска с раздеванием (первый – в СИЗО, второй – в суде) рекомендует госпожа Горячева, но посмею её успокоить: даже в этом месте найдут. И хотя я так и не поняла, почему, на её взгляд, решивший сбежать через окно негодяй первым делом должен перерезать именно половину (ни больше ни меньше) присутствующих, меня возмутила однозначная клевета из уст сенатора в адрес наших доблестных силовиков. Да, они люди нежные, травмируются даже от бумажного стаканчика, но уж с одним-то нарушителем вооружённый конвой справиться вполне способен. Так что вероятность того, что какой-нибудь негодяй начнёт стрелять в потолок Совета Федерации или резать в нём ножом людей, значительно выше, чем в зале суда.
Но, конечно, понятно, зачем на самом деле нужны клетки в судах. Превентивно подавить волю обвиняемого, поставить на него печать виновности для судьи и зрителей этого судебного зоопарка ещё до вынесения приговора. (Как заявил один прокурор на реальном судебном заседании, «невиновные в клетках не сидят!») И, конечно, максимально затруднить защиту, ведь человек в клетке даже с адвокатом поговорить не может без того, чтобы конвой (читай: сторона обвинения) не грел уши. В клетке невозможно работать с документами – нет ни стола, ни стульев. Да и вообще, большой объём документов, кроме скромной папочки, не дадут взять с собой – не положено!
Как не положено? Почему не положено? Кем не положено? На эти вопросы мне не смог ответить не только конвой (хотя сложно задавать вопросы вооружённым людям, надевающим на тебя наручники), но и прокуратура и суд, когда я сформулировала их в отдельном ходатайстве.
– В отношении Баязитовой есть определённые ограничения, ограничения от общества, – начала говорить на заседании прокурорша.
Никакого ограничения от общества на меня, разумеется, не накладывали. Если верить следаку, меня взяли под стражу, чтобы не могла оказать влияния на не известных никому свидетелей неведомых, но однозначно преступных моих деяний.
Но клетка, похоже, уже выполнила свою функцию: судья Кузьминского суда Суздаль заявила, что таких, как я, сидящих в клетке, даже информировать о дате суда не надо. Я не субъект судебного разбирательства, я объект, товар, который привезли только для того, чтобы оформить возврат в СИЗО. А товар, подлежащий возврату, из упаковки не вынимают. Так что привезли, убедились, что товар не потерял своих потребительских качеств, оформили накладную на возврат (решение суда о продлении ареста), увезли обратно.
Так или иначе, но та конференция в Совете Федерации так ничем и не закончилась. Мои сокамерницы смеются: другого и быть не могло. По их мнению, всё это был пиар, ведь ЕСПЧ уже раз 100 указывал на эти позорные клетки и начислял компенсации за наличие в них людей. Вот, мол, они и изобразили бурную деятельность. А теперь, после выхода России из Совета Европы, больше и изображать не надо.
Я в это верить не хочу. Я начала борьбу с этими клетками процессуальными, судебными методами – не только для себя, но и для всех остальных узников, ведь никаких законов на этот счёт принимать не надо – достаточно просто решения авторитетной судебной инстанции, основанного на уже действующем российском законодательстве. Конечно, это будет нелегко – есть много процессуальных препятствий, которые осложняют оспаривание незаконных судебных решений.
Но теперь, когда конвой снова закроет меня внутри, я буду представлять, что это вы, находящиеся снаружи, вся Россия – в клетке. А у меня тут три квадратных метра свободы.
P. S. О своей позиции по данному вопросу я проинформировала сенаторов, много лет им «занимающихся», – сенатор Андрей Клишас, если не ошибаюсь, даже разработал закон о запрете клеток российского судебного позора.
И пригласила их на очередное своё судебное заседание – апелляцию на решение суда о продлении моего ареста, где в том числе я буду оспаривать и решение не выпускать меня из клетки (пусть воочию, а не из кабинетов СФ увидят этот судебный зоопарк с людьми в клетках).
Как думаете, придут?
Вы можете написать письмо автору или поддержать автора в СИЗО (Баязитова Александра Владимировна, 21.12.1976 г. р.).