Присутствие войны ощущаешь уже в международном терминале московского аэропорта Шереметьево, где свой рейс на Ереван, как и мы, ожидают смуглые и широкоплечие армяне. Рядом собирается группа военных в форме армии Армении, чуть поодаль – похоже, добровольцы-одиночки, некоторые в камуфляжной форме. Лица типично армянские, но в руках российские паспорта. Их провожают родственники и друзья, обнимают. Такие картины я видел когда-то в российских аэропортах во время войны в Донбассе в 2014 году. Очень похожая атмосфера.
Журналисты могут попасть в Нагорный Карабах только официально и через МИД. Первое, что необходимо сделать по прилёте, – сдать тест на коронавирус, в аэропорту Еревана дежурит специальная карета скорой помощи. Пандемию никто не отменял. Как только приходят результаты тестов, всех вновь прибывших собирают в группу и организованно везут на войну.
Первая и единственная вводная от наших «гидов» при посадке в автобус: «То, что происходит в конечном пункте нашего маршрута, – это не очередная эскалация конфликта, это война». Звучит более чем убедительно и тревожно.
Автобус, на котором мы добрались до Карабаха.Фото: Ростислав Журавлёв/Octagon.Media
Сама дорога длинная, извилистая и занимает почти весь световой день.
На выезде из Еревана в окне по правую руку сразу видна священная для всех армян гора Арарат. Возвышающаяся на пять тысяч метров над уровнем мирового океана, кажется, она совсем рядом, нависает над виноградниками, среди которых бродят редкие крестьяне. Зрение не обманывает: главный символ Армении рядом, но это… территория Турции. Пик остался за турками в 1921 году по Московскому договору в результате соглашений, подписанных молодой Страной Советов при образовании Армянской ССР. Можно представить, с какой болью в сердце армяне каждый день смотрят на свой Арарат, где реет флаг османов.
Справа от нас по дороге – охристые скальные обнажения. Вдоль обочин стоят старые советские грузовики, гружёные виноградом. Грозди ягод щедро насыпаны горкой, словно щебень, прямо в железные кузова машин – коньяк сам себя не сделает.
Крестьяне спасаются от солнца под густыми кронами деревьев, растущих вдоль обочин, в импровизированных шалашах из сена, торгуют прямо оттуда же дарами армянской земли: помидорами, дынями, россыпью каких-то фруктов.
Дома в проплывающих мимо окон селениях – цвета скал, приглушённо-пыльные и сливаются с пейзажем. Эту гамму ни с чем не перепутать, она же основа камуфляжа армянских солдат, которых по дороге мы встретили немало. Но об этом чуть позже.
Во время движения по извилистой горной дороге на телефон приходит неожиданное сообщение: «Добро пожаловать в Иран!» Здесь всё рядом. Под склоном – перекрёсток четырёх государств: налево – армянский Карабах, чуть правее – Иран и Турция, а впереди – Азербайджан.
Здесь всё рядом.Фото: Ростислав Журавлёв/Octagon.Media
Это мы, русские, привыкли, что всегда у нас, как в известном стихотворении про Родину, в поле каждый колосок, и тропинка, и лесок – наши. А здесь за каждой сопкой соседи, и далеко не дружественные. Поэтому, двигаясь по кромке враждебной султанской границы, вдоль дороги видим фортификационные сооружения в виде галереи – земляного вала с дзотами, но пока без солдат. Остались они ещё с 90-х, направлены на сопки, которые, как оказалось, всё же обитаемы. Перерезать единственную дорогу на Арцах огневым валом для Турции или Нахичевани, анклава азербайджанцев, – раз плюнуть.
С непривычки из-за перепадов давления закладывает уши, как в самолёте при взлёте и посадке. Навстречу через каждые полчаса мчатся кареты скорой помощи с сиренами – перевозят раненых в Ереван. Встречаются военные колонны грузовиков, обгоняем по пути и армейские топливозаправщики, спешащие известно куда.
Наши сопровождающие сразу предупреждают представителей прессы, находящихся автобусе, особенно журналистов из стран, не входящих в ОДКБ: снимать военных ни при каких условиях нельзя. Никак. Требование в целом понятно.
Над ущельями барражируют хищные птицы в поисках добычи – безмятежно, словно турецкие дроны над Степанакертом. Поэтому уже ближе к границе Армении и Арцаха после города Горис нас просят отключить все электронные устройства, которые дают сигнал. Большое количество гаджетов, сконцентрированных в одной точке и движущихся по направлению к фронту, – хорошая цель для ударных беспилотных аппаратов.
Город Горис.Фото: Ростислав Журавлёв/Octagon.Media
Но нам везёт: в горах, куда мы поднимаемся по серпантину к столице Арцаха – Степанакерту, стоит густой, как молоко, туман. Это хорошо, замечает наши сопровождающие: беспилотники, особенно те, что имеют функцию камикадзе, в таких условиях не работают.
Граница, кстати, формальная и встречает лояльно. Но красную стопку российских паспортов пограничники всё же отделяют от остальных. Русских, как показалось, оформляют несколько проще и доброжелательнее.
На КПП суетно, без остановки пролетают скорые с сиреной и военные машины. Группы суровых вооружённых армян делают всё чётко, но напряжение всё же ощущается.
Сам Степанакерт встретил оглушительной темнотой: с высоты горной дороги он казался чёрным небом, бедным на звёзды, – только одинокие светящиеся окна и фары машин. В столице действует режим светомаскировки, поэтому всё погружено во тьму, и на улицах светят огнями лишь банкоматы. Наверное, их подсветку невозможно погасить, не выключив сам аппарат.
Журналистов настоятельно просят не выдавать местонахождение пресс-центра в целях собственной же безопасности.Фото: Ростислав Журавлёв/Octagon.Media
По приезде журналистов ещё раз оформляют в МИД Арцаха, и в пресс-центре официальные представители непризнанной республики вводят в курс дела и объясняют текущую обстановку: «По всей линии фронта сейчас идут бои, также проблемы безопасности есть и в самом Степанакерте – это налёты беспилотной авиации».
Первый приказ: в случае сирены воздушной тревоги необходимо незамедлительно найти убежище и оставаться в нём до окончания звукового предупреждения.
– It's not a joke, – отдельно серьёзно добавляют для иностранной прессы.
Из-за серьёзного инцидента 1 октября с французскими журналистами из газеты Le Monde, которые получили тяжёлые ранения, а вместе с ними пострадали и армянские коллеги, первая линия фронта закрыта для всех СМИ без исключения, и «поездок туда не будет».
– Ситуация на фронте меняется очень быстро, причём в день по несколько раз, поэтому мы стараемся минимизировать риски, – говорят нам представители МИД. – В тылу тоже небезопасно. Есть информация о том, что удар по машине с маркировкой «Пресса» был произведён целенаправленно: сперва пролетел дрон, а затем был нанесён удар азербайджанской артиллерии.
Поэтому и наличие здания пресс-центра, и его местонахождение настоятельно просят не выдавать в целях собственной же безопасности.
– Мы всё равно выиграем, но это вопрос жизни наших детей, – восклицают в местном магазине добровольцы из ополчения, которых с каждым днём сюда приезжает всё больше.
Там же в очереди встречаем наших российских военкоров, прибывших на несколько дней раньше. Они только что из Гадрута, города в 10 километрах от линии фронта, который подвергся сегодня налёту «градов». Один из снарядов попал в дом мэра Вагана Савадяна, а другой угодил в детский дом и отрикошетил в соседнее жилое здание.
– Но те были не советские «грады», а израильского производства – помощнее, – оживлённо спорят они.
А на этом день заканчивается. Надо ещё найти место для ночлега. Наступает 2 октября, и никто не знает, чего ждать: обстановка меняется каждую секунду. Но сегодня сирена воздушной тревоги ещё не звучала. Как знать, может, и вправду туман мешает?
Но нет: пока дописывал эти сроки, на улице что-то громко ухнуло…
Нагорный Карабах
29 сентября 2020
22 сентября 2020
11 сентября 2020