Санкционное давление на Россию, на наших глазах достигающее своего апогея, привело к возрождению давно забытого политического феномена дипломатических войн. Их объектом становятся те, кто в силу самой профессии призван не просто представлять страны в зарубежных государствах, но и купировать развитие конфликтов на глобальных и региональных уровнях международных отношений.
В условиях, когда мы становимся свидетелями нового вида антироссийских санкций – дипломатических (конечная цель которых, судя по всему, – желание группы недружественных стран «обнулить» связи с Москвой), – пришло время проанализировать богатый инструментарий применяемых против нашей страны агрессивных действий, ранжировав их в зависимости от глубины воздействия на имеющуюся дипломатическую инфраструктуру.
Первое из них – выдавливание России из институтов многосторонней дипломатии. Вынужденный выход страны из Совета Европы в 2022 году, сопровождаемый закрытием постоянного представительства в Страсбурге, не просто подводит черту под более чем 25-летней историей участия РФ в разработке уникальных конвенционных механизмов, а фактически ставит крест на идее единства правового и гуманитарного пространства континента. Аналогичный же упреждающий отказ от дальнейшего участия России в Совете ООН по правам человека не только обесценивает все достижения реформы правозащитного направления деятельности всемирной организации, но и выступает в качестве первого успеха группы недружественных стран в реализации опасного политического плана, конечная цель которого – лишить Россию права вето в Совете безопасности ООН, что чревато самыми разрушительными последствиями для всей современной архитектуры международных отношений.
7 апреля 2022 года. Итоги голосования по вопросу отстранения Российской Федерации от членства в Совете ООН по правам человека: за – 93, против – 24, воздержались – 58.Фото: John Minchillo/AP/TASS
Другой метод – разрыв двусторонних отношений. С одной стороны, сделанное в конце февраля заявление Микронезии о разрыве отношений с Россией, безусловно, носило ритуальный характер в силу незначительности влияния наших двусторонних связей на глобальную дипломатию. С другой – когда единственной доселе страной, решившейся на столь радикальный шаг (он означает, что государства находятся на пороге войны), стала Грузия, связи с которой с 2008 года поддерживаются через секции интересов, открытые при посольствах Швейцарии в Тбилиси и Москве, нет никаких гарантий, что в ближайшем будущем этот список не пополнится новыми государствами.
Понижение уровня дипломатических отношений – тоже приём против России. В соответствии с основным дипломатическим документом – Венской конвенцией о дипломатических сношениях 1961 года – эта процедура не просто означает формальное понижение статуса главы дипломатической миссии с уровня посла до посланника или поверенного в делах, а фактически предполагает отъезд первого лица диппредставительства, что наиболее наглядно проявилось в случае с Литвой, дополнившей его объявлением о закрытии генконсульства РФ в Клайпеде.
Аналогичные действия были предприняты и властями Латвии, также понизившими уровень дипотношений, а на следующий день уведомившими в одностороннем порядке о прекращении работы генконсульств РФ в Даугавпилсе и Лиепае.
Таким образом, действия прибалтийских республик создают опасный прецедент, которым могут воспользоваться и другие недружественные страны, ведь постепенный разрыв связей с Украиной (2014 год) и НАТО (2015 год) тоже начинался с «обезглавливания» дипломатических миссий.
Главным объектом противоправных санкционных действий в виде ареста дипломатической собственности являются, как правило, не дипломатические, а консульские и иные учреждения, обладающие меньшим уровнем привилегий и иммунитетов, а значит, в меньшей степени защищённые международным правом и двусторонними соглашениями. Наиболее явно это проявилось в 2016–2018 годах, когда Соединённые Штаты незаконно арестовали объекты российской дипломатической собственности и другие арендуемые дипломатами помещения: генеральные консульства и резиденции генерального консула в Сан-Франциско и Сиэтле, торгпредство России в Вашингтоне, отделение торгпредства РФ в Нью-Йорке, служебные помещения для проведения протокольных мероприятий и резиденции персонала (так называемые посольские дачи) в штатах Нью-Йорк и Мэриленд. В этой связи весьма тревожными выглядят сообщения о занятии властями Варшавы здания, находящегося в российской дипломатической собственности.
Объявление сотрудников российских дипломатических миссий персонами нон грата (нежелательными лицами), сопровождаемое требованием покинуть национальную территорию в течение ближайших нескольких суток, стало излюбленным элементом санкционного воздействия недружественных стран в конце 2010-х – начале 2020-х годов. И хотя самыми распространёнными до сих пор остаются точечные высылки, осуществляемые с завидной регулярностью, наиболее крупномасштабными примерами выдворения российских дипломатических представителей стали соответствующие решения США (48 человек) и Великобритании (23 человека) в 2018 году на фоне скандала вокруг отравления в Солсбери, примеру которых уже в 2021 году последовала Чехия (18 человек), а в 2022 году – Польша (45 человек), Нидерланды (17 человек), Бельгия (21 человек), Германия (40 человек), Франция (30 человек), Италия (30 человек), Испания (27 человек). Уникальным примером высылки, сопровождаемой закрытием ряда дипломатических представительств, стало анонсированное 5 апреля 2022 года решение властей Эстонии о выдворении 14 российских дипломатов и прекращении работы генконсульства РФ в Нарве, а также канцелярии консульского отдела посольства России в Тарту. Особенности имело и решение властей Словении, выславших 33 сотрудника посольства и РЦНК (Российский центр науки и культуры, представительство Россотрудничества), а также Хорватии, сокративших штат росзагранучреждения на 18 дипломатов и шесть представителей административно-технического персонала (в сумме 24 человека), с целью выравнивания численности дипломатического представительства в Москве и Любляне/Загребе соответственно.
Ещё в конце 2021 года посол РФ в США Анатолий Антонов обратил внимание на весьма изощрённый способ постепенного сведения к минимуму российского дипломатического присутствия в Штатах – отказ от продления дипломатических виз для действующих сотрудников наших дипломатических миссий (посольства в Вашингтоне, генконсульств в Нью-Йорке и Хьюстоне) и затягивание процесса оформления замен в рамках дипломатической ротации. Таким образом, становится понятной и практика регулярного нарушения своих обязательств американскими властями как государством, принимающим на своей территории штаб-квартиру Организации Объединённых Наций, когда персонами нон грата объявляются уже сотрудники постоянного представительства при ООН и Совбезе ОНН в Нью-Йорке, как в случае с высылкой 12 российских дипломатов 1 марта 2022 года.
Анатолий Антонов, чрезвычайный и полномочный посол РФ в США.Фото: Максим Блинов/РИА Новости
Другие приёмы – давление на сотрудников миссий путём затягивания процесса расследования дел, связанных с нарушением Венской конвенции о дипломатических сношениях. Инциденты, связанные с нарушением дипломатического права, происходили и ранее, однако после 24 февраля 2022 года их количество и разнообразие стали расти почти в геометрической прогрессии. В числе самых громких – нападения на посольства РФ в Ирландии и Нидерландах, регулярные акции вандалов против российских диппредставительств в Эстонии, атака на Российский центр науки и культуры во Франции, а также намеренный таран неизвестным водителем ограды посольства России в Румынии.
В дипломатии одним из ключевых столпов остаётся принцип взаимности, в соответствии с которым на любое агрессивное действие необходимо отвечать какими-то зеркальными мерами. В результате в отношениях между Россией и группой недружественных стран образуется дополнительная область конфронтации, которая как минимум не даёт никакой добавленной стоимости для её инициаторов, а как максимум ускоряет процесс разрушения ткани межгосударственных связей, восстанавливать которые гораздо сложнее, чем разрушать в интересах сиюминутного политического пиара.
Понимая это, некоторые государства (в частности, Австрия) ограничиваются точечными высылками либо (как, например, Канада) и вовсе воздерживаются от таких ненужных акций хотя бы для того, чтобы сохранить своё дипломатическое присутствие в Москве.
В условиях нынешней экзальтации информационной повестки ещё одной сложностью, с которой сегодня сталкиваются представители органов внешнеполитических связей, является распространение мифов о дипломатической профессии, подавляющее большинство которых сводится к одной из двух ложных предпосылок – представлению об ограниченном влиянии дипломатов на процесс принятия политических решений как в своей стране, так и в государстве пребывания либо техническому статусу дипломатических агентов, зачастую сводимому к изображению дипмиссий как аналога МФЦ за рубежом.
Не стоит забывать, что дипломаты – это не просто чиновники, отстаивающие какие-то абстрактные интересы страны в непростых политических условиях, позволяя поддерживать диалог и добиваться конкретных результатов с самыми неуступчивыми партнёрами (именно поэтому зачастую ключевым выступает знание редких иностранных языков), а ещё и сотрудники, обеспечивающие поддержание торгово-экономических связей страны даже в условиях санкций или действия любых других рестриктивных мер, а также просто люди, героически помогающие оказавшимся за рубежом гражданам РФ, попавшим в самые сложные жизненные ситуации.
Недальновидность курса на использование дипломатов как объектов санкционного давления очевидна.
Ежедневный труд дипломатов как раз и позволяет сохранить тот взаимоприемлемый минимум, отталкиваясь от которого, главы государств или их представители могут выходить на заключение самых сложных политико-дипломатических компромиссов.
Недаром в практике международных отношений следующим за разрывом дипломатических связей шагом, как правило, становится объявление войны. В этой связи жизненно важным является поддержание взаимодействия со всеми иностранными государствами, вне зависимости от их размеров и численности населения, что предполагает недопустимость разговоров об их делении на «великие» и «ничтожные», ведь даже самые, на первый взгляд, «бессмысленные» из них могут в нужный момент оказаться наиболее ценными в решении самых разных – политических, дипломатических, торговых, экономических, культурных и даже гуманитарных – задач.
Автор – кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России.
11 апреля 2022