Российская власть, прекрасно понимающая, с кем она имеет дело в Киеве и кто заказывает всю эту украинскую «музыку», пока ещё не решается честно сказать гражданам, что именно и почему пошло не так. Сегодня это «не так» возникает на стыке представлений о спецоперации как о комплексе действий, совершаемых в ситуации безусловного военного превосходства, и ситуационных раскладов, в которых это превосходство, а заодно и вся стратегия власти ставятся под сомнение. Поводом для этого может быть что угодно, но причина – в раздвоенности сознания, в нарушении заповеди: «...Да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого».
Сегодня, когда уже стало понятно, что Соединённые Штаты не допустят быстрого завершения спецоперации и поток идущего на Украину оружия не иссякнет, а находящийся под плотным контролем спецслужб США и Великобритании Владимир Зеленский не будет обсуждать вопросы демилитаризации и денацификации (это было заявлено за день до переговоров в Стамбуле) и дипломатическая игра Киева будет состоять из лишённых содержания манёвров, российская сторона продолжает тратить усилия на поддержание переговорного процесса.
Зацикленность на контактах с Киевом может показаться странной. Если заявленные Владимиром Путиным цели спецоперации остались прежними, зачем вообще обсуждать неприемлемые для России и по сути своей издевательские предложения украинской стороны? Но их обсуждают, и не только Владимир Мединский.
Всю минувшую неделю анализом позиции Киева и разоблачением его маленьких хитростей занимался глава МИД РФ Сергей Лавров, который, судя по его комментариям, тоже придаёт переговорам какой-то почти сакральный, не зависящий от их содержания смысл.
Если же допустить, что под прикрытием официальных переговоров идёт закрытое согласование каких-то важных вопросов, всё становится на свои места: одни ведут публичную полемику, другие выстраивают подковёрные договорённости. И всё это крутится в воронке российско-украинских переговоров, которая уже затянула в себя бывшего олигарха Романа Абрамовича, президента Турции Реджепа Эрдогана и готова поглотить Александра Лукашенко.
У каждого из них свои интересы и свои задачи. И если Эрдоган уже частично выполнил план и удовлетворил свои амбиции, став хозяином стамбульского раунда переговоров, то Лукашенко пока ещё только добивается участия в продолжении этого банкета.
Судя по инсайдерской информации, Роман Абрамович выполняет под прикрытием официальных переговоров деликатную миссию минимизации издержек спецоперации, устанавливая контакты с украинским бизнесом, контролирующим регионы и города Украины. Каких-либо успехов пока не видно, но это не означает, что их нет.
29 марта 2022 года. Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган и бизнесмен Роман Абрамович во время российско-украинских переговоров во дворце Долмабахче в Стамбуле.Фото: Сергей Карпухин/ТАСС
Пока понятно, что решить проблему Мариуполя не удалось: город частично разрушен, а бизнесу Рината Ахметова нанесён чувствительный ущерб. Нет ясности относительно Игоря Коломойского. Принадлежащий ему Кременчугский нефтеперерабатывающий завод обстреляли только через месяц после начала спецоперации, возможно, потому, что пытались договориться, но, чтобы понять, договорились или нет, нужно оценить размер ущерба и следить за развитием событий.
При этом Абрамовича называют «лидером антивоенного движения элит и высших бизнес-кругов». Сочетание этих двух статусов позволило «партии мира» утвердиться на переговорной площадке, которая была создана Кремлём для решения задач военного времени. То есть получается, что пацифисты управляют одним из сегментов военной повестки. Отсюда двусмысленная ситуация на переговорах в Стамбуле.
Путинское «да» споткнулось о тактические манёвры
Россия долго наблюдала за нацистским шабашем на Украине, пытаясь найти политическое решение проблемы. Отказавшись выполнять Минские соглашения, Киев отверг мирный сценарий и при поддержке (или по настоянию) США пошёл по пути военной эскалации. С признанием Россией независимости ДНР и ЛНР и началом военной спецоперации на территории Украины ситуация стала необратимой.
Это тот случай, когда назад дороги нет. Старые отношения разрушены. Новые можно строить только после достижения заявленных целей – демилитаризации и денацификации Украины. А для этого нужна военная победа или безоговорочная капитуляция киевского режима.
Чёткая и жёсткая позиция российского руководства получила поддержку абсолютного большинства граждан и породила у них оптимистические, отчасти перегретые ожидания. При таких настроениях любое отступление власти от одобренного обществом курса опасно своими последствиями как на внутреннем, так и на внешнем контуре.
На внутреннем – потому что моментально включает спрятанное в подсознании ожидание очередного предательства и запускает ответную реакцию, разрушающую только что достигнутый консенсус. На внешнем контуре отступление воспринимается как слабость, обнажающая точки уязвимости для атак извне. Именно это и произошло сначала в Стамбуле, а потом в Буче.
Люди, поддерживающие спецоперацию, пребывают в уверенности, что переговоры с нацистским режимом Киева можно вести только о его безоговорочной капитуляции, поскольку в противном случае никакая денацификация практически невозможна. Но в реальной жизни всё происходит не так, как должно: российско-украинские переговоры идут с первых дней спецоперации, и начались они по инициативе России.
Эта двойственная политика с чёткими целевыми установками для внутреннего потребления и возможностью отступлений и компромиссов, то есть лукавством на внешнем контуре, создаёт пространство для автономной игры элит, не отождествляющих своё будущее с будущим России.
Урок Стамбула – всем наука
Комментарии помощника президента Владимира Мединского по итогам российско-украинских переговоров в Стамбуле были восприняты в России как готовность отказаться от достижения целей спецоперации и довольствоваться малым – нейтральным статусом Украины и её обещанием не начинать войну за возвращение Крыма и Донбасса.
Следом прилетел ответ из Украины в виде провокации в киевском пригороде Буче. Мораль этой истории предельно проста: заигрываете с людоедским режимом – получите готовность общества отвернуться от власти, недовольство военных и новый всплеск антироссийской кампании на Украине и на Западе.
Списать случившееся на случайность не получится. Здесь налицо элементарная связь по принципу «каков сигнал – таков ответ», и в том, что антироссийская провокация произошла именно под Киевом, откуда, как было обещано в Стамбуле, ушли российские военные, тоже есть что-то символичное.
Независимо от того, какими соображениями руководствовались члены российской делегации на переговорах в Стамбуле, они умудрились послать всем заинтересованным игрокам очень опасный для России сигнал: Москва настолько заинтересована в продолжении переговоров с Киевом, что готова забыть о целях спецоперации и отступить на главных направлениях – уйти с занятых ею территорий и поссориться со значительной частью российского общества.
Здесь важно понимать, что речь идёт не об уступках ради какого-то конкретного результата, а о возможном развороте на 180 градусов ради продолжения переговорного процесса с неопределёнными результатами. И в этой ситуации уже не имеет значения тот факт, что уход российских подразделений из-под Киева и Чернигова был связан с тактической передислокацией и не имел никакого отношения к тому, что происходило в Стамбуле.
Реакцию Украины и Запада на дипломатический манёвр России можно назвать вполне предсказуемой – новый всплеск алармизма и серия провокаций: обстрел Белгородской области, призывы помощников Владимира Зеленского «убивать всех украинцев, сотрудничающих с российским оккупантами», слухи об «уходе русских из Херсона», удар «Точки-У» по вокзалу в Краматорске и возгонка антироссийской истерии под припев о «массовых расправах российских военных над мирными жителями Украины».
В общем, всё закономерно: продемонстрировав в Стамбуле готовность сдать назад, Россия подставилась, и на неё посыпались новые тумаки и оплеухи.
Но самым интересным в этой истории является упорство, с которым Москва продолжает настаивать на продолжении зашедших в тупик переговоров.
Фетишизация переговорного процесса
24 февраля через несколько часов после начала спецоперации пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заявил, что Москва открыта для переговоров с Киевом, если украинское руководство готово обсуждать главные требования России – нейтральный статус и отказ от размещения вооружений. С этого момента из повестки начала исчезать тема денацификации.
Первый раунд переговоров прошёл в Белоруссии 28 февраля, на пятый день спецоперации, и с этого момента до сегодняшнего дня Россия проявляла такую заинтересованность в этих контактах, как будто это не украинская, а её военная инфраструктура была разрушена в первые дни военных действий.
«Партию мира» интересует не демилитаризация, а нынешние и будущие гешефты, не денацификация, а сохранение годами наработанных связей. Ей не нужна победа России в противостоянии киевскому режиму и стоящему за его спиной Западу, потому что такая победа повлечёт за собой перемены и перераспределение ответственности. Ради сохранения статус-кво эти «пацифисты» готовы сдать военные успехи и пренебречь интересами страны. Их называют «партией мира», но по сути это «партия поражения».
28 февраля 2022 года. Помощник президента РФ Владимир Мединский (второй слева) и руководитель фракции «Слуга народа» в Верховной раде Украины Давид Арахамия (справа) на первом раунде российско-украинских переговоров в Гомельской области (Белоруссия).Фото: Сергей Холодилин/БелТА/ТАС
«Партия мира», она же «партия поражения», склонна решать проблемы через закрытые договорённости, и в этом смысле её позиция является гибкой, а политика – лукавой или, как полагают её адепты, умной, прагматичной и рациональной. В эту партию, кроме оскандалившегося в Стамбуле Мединского, можно записывать всех противников спецоперации – от сбежавших из страны представителей бизнеса до пацифистов от культуры.
Телеграм-канал «Незыгарь» ставит точный диагноз «партии мира»: «Отсутствие конструктива со стороны Запада блокирует все инициативы Партии Мира, не позволяя им аргументировать сдачу военных успехов и лайтовой капитуляции <...>. Размен отхода от Киева и Чернигова на пиррову победу в Мариуполе в Кремле признан неудачным, и это скажется как на топовых участниках Партии Мира, так и на составе переговорной группы».
И последнее, в качестве сухого остатка: когда после переговоров в Стамбуле по сетям прокатилась волна негодования, сетевой народ – незначительная, но самая активная часть глубинного – закричал, что больше не хочет жить под властью «партии поражения». Другой вопрос – услышал ли этот крик президент.
10 апреля 2022