Десятки российских вузов предпочли приобрести доступ к американскому видеосервису Zoom у посредников – и вышло на 20–25 процентов дороже, чем покупка напрямую. Zoom-подписки приобрели МГУ им. Ломоносова, МГИМО, НИУ ВШЭ, РГГУ, и зачастую невозможно понять, куда пошла разница от цены на сайте Zoom и стоимости госконтракта. Причём существует десяток российских аналогов Zoom, для которых установлен законодательный приоритет, но эти ограничения очень легко обходятся или попросту игнорируются.
Миллионы – посредникам и сервису, который дискриминирует Крым
На удалёнке школы и небольшие вузы могут довольствоваться бесплатными версиями сервисов видеоконференций или же приобретать их незаметно – в рамках так называемых закупок малого объёма до 100 тыс. рублей. Крупным вузам сложнее: людей на одном «потоке» больше, поэтому на сайте госзакупок обнаруживаются университетские заказы на Zoom на десятки млн рублей.
Обычно образовательное учреждение закупает годовую лицензию типа «Edu»/«Образование» на 300 участников. Минимальное количество лицензий при приобретении продукта – 20, общая стоимость за них – 1,8 тыс. долларов, что по существующему курсу около 140 тыс. рублей.
Именно такой комплект в ноябре понадобился Санкт-Петербургскому государственному архитектурно-строительному университету за 197 тыс. рублей или в переводе на доллары по существующему курсу – 2,6 тыс. долларов. С учётом того, что в России пока действует нулевой НДС на софт (а закупка проведена формально по классификатору ОКПД2 именно как сделка по программному обеспечению), разница ушла посредникам.
СПбГАСУ заказал пять годовых комплектов программного обеспечения типа Webinar на 100 участников за 192 тыс. рублей. Такую лицензию можно приобрести на официальном сайте за 400 долларов. В переводе на рубли эти пять комплектов обойдутся в 154 тыс. рублей (дешевле на 20 процентов).
Крупные траты на Zoom у МГИМО – 7,1 млн рублей, Белгородского государственного национального исследовательского университета – 6,3 млн рублей и НИУ «Высшая школа экономики» – 3,7 млн. Но эти и ряд других вузов не публиковали текстов контрактов и извещений.
Типичная для вузов закупка – 30 годовых лицензий для Псковского госуниверситета. Общая стоимость доступа к Zoom.us тип EDU – 249,9 тыс. рублей. Если бы вуз приобретал сам, это обошлось бы на 20 процентов дешевле – 208,4 тыс. рублей. РГГУ потратил на доступ к сервису 1,8 млн рублей (переплатил посреднику около 400 тыс. рублей).
Дистанционное образование вовсю шагает по России, но отечественных решений, способных удовлетворить нужды миллионов студентов, школьников и преподавателей до сих пор нет.Фото: David Paul Morris/Bloomberg/Getty Images
Большинство вузов тратят на сервис 200–400 тыс. рублей. Причём за одинаковую стоимость вузы получают разные пакеты: Комсомольский-на-Амуре государственный университет купит 20 годовых доступов за 385 тыс. рублей; казанский филиал Российского госуниверситета правосудия за ту же сумму приобретает уже 26 учёток; Ленинградский госуниверситет имени А.С. Пушкина выложит 356 тыс. рублей за 35 учётных записей; Удмуртскому госуниверситету хватит 173 тыс. рублей на 20 лицензий, а костанайскому филиалу Челябинского госуниверситета – 1,2 млн казахских тэнге, то есть около 210 тыс. рублей.
Но образцовую закупку провёл, например, Иркутский национальный исследовательский технический университет. Он пригласил к участию непосредственно американскую компанию-владельца сервиса Zoom и заплатил ей ровно столько, сколько показано в онлайн-прейскуранте Zoom за 40 лицензий «Образование» – 3 600 долларов.
Сравним с МГУ им. Ломоносова. Один из ведущих вузов страны куда-то дел почти 2 000 долларов. Он закупил у кого-то (детали не опубликованы) 90 лицензий за 10 011,6 доллара. На сайте Zoom за такой пакет просят только 8 100 долларов.
Главный офис компании-оператора видеосервиса Zoom Video Communications, Inc. расположен в Сан-Хосе в Калифорнии, США. Единственный официальный представитель в России – ООО «РайтКонф». Приложение не предназначено для лиц до 16 лет, за исключением школьников. Согласно правилам сервиса, его запрещено использовать гражданам или резидентам стран или территорий, находящихся под санкциями США, включая Кубу, Иран, Северную Корею, Сирию и Крым. То есть с крымского IP-адреса подобные американские продукты обычно не работают: Zoom выдаёт «ошибку 3078». Также Zoom Video Communications, Inc. не сотрудничает с военными ведомствами КНР, России и Венесуэлы.
Законодательство о госзакупках отечественного софта не исполняется
Среди российских аналогов Zoom – такие сервисы как Videomost, «Авентео», «Яндекс.Телемост», «Видеозвонки Mail.ru», TrueConf, Mind, Webinar, IVA, Mirapolis. Часть из них являются, по крайней мере, сейчас, бесплатными. Сообщалось также, что разработки ведут «Ростелеком» и «Ростех». Впрочем, универсального решения под нагрузку в сотни тысяч и миллионов школьников и студентов нет. В начале ноября глава Минцифры Максут Шадаев заявил в Совете Федерации, что подобный продукт появится только к 2022 году.
«В России есть программное обеспечение с гораздо более доступными ценами. Аналогичная лицензия на российское приложение стоит 23 тыс. рублей. Полагаю, что госзакупки – это распилы и откаты».
Дмитрий Артимович
IT-эксперт, бывший гендиректор платёжной системы ChronoPay
Но в документации закупок Zoom нет даже намёков на соблюдение законодательства о приоритете отечественного ПО. Эти правила вступили в силу 1 января 2016 года: установлен запрет на закупку тех программ, которые не включены в госреестр отечественного ПО. Они распространяются и на ведомства-учреждения (44-ФЗ), и на госкомпании (223-ФЗ), но применяются далеко не всегда. По данным Счётной палаты РФ, госструктуры не слишком-то вняли: на отечественное ПО в 2017–2018 годах пришлось 8,5 млрд рублей из потраченных на софт 17,2 млрд, а закупки на 3,3 млрд рублей прошли с нарушениями. Штрафы за нарушение правил невелики – 3–15 тыс. рублей. Лоббисты давно хотели ужесточить санкции, но не вышло.
Директор по развитию TrueConf Дмитрий Одинцов подтвердил «Октагону», что ситуация с закупкой отечественного софта в некоторых отраслях сложная:
– Это долгая история. В подобных закупках формально приобретается не лицензия, а «доступ», «услуга», «сервис». По сути, закон нарушен, а юридически всё чисто.
Например, первая упомянутая в этом тексте закупка (от МГИМО) проведена вообще по категории, достаточно далёкой от закупки софта, – по классификатору (ОКПД2) выбрали «63.11.19.000. Услуги прочие по размещению и предоставлению инфраструктуры информационных технологий». У ВШЭ – «63.11.13.000. Услуги по предоставлению программного обеспечения без его размещения на компьютерном оборудовании пользователя».
Спешка и недостаток прозрачности – у ревизоров будет работа
Если малый и средний бизнес, где работают молодые и адаптированные сотрудники, смог быстро приспособиться к новым онлайн-реалиям, то вузы и бюджетные организации столкнулись с рядом проблем, объясняет основатель закрытого инвестиционного клуба Frendex Руслан Пичугин.
– Одна из причин – неподготовленность или недостаточность IT-отделов. Собственные силы были брошены на создание технической возможности удалённой работы. В частности, на закупку ноутбуков, веб-камер, микрофонов, а также обучение персонала. Поэтому приобретение лицензий для Zoom через посредников стало выходом из ситуации. Это своего рода удалённый IT-отдел для решения конкретных задач, – считает собеседник.
Гендиректор компании «Контрактные системы» Евгений Ладно заметил, что вузы проводили сделки в основном по 223-ФЗ, то есть не за счёт госсредств, а за счёт денег, собранных со студентов-контрактников, потому что план закупок не предусматривал приобретение Zoom.
Руководитель проектного центра «Трансперенси Интернешнл» в Екатеринбурге Екатерина Петрова рассказала, что сделка по 223-ФЗ не требует соблюдения конкурентных процедур и не даёт юрлицам шанса побороться за снижение цен. Всё это создаёт коррупционные риски.
– Число участников для приобретения лицензии определяется с потолка. Заказчик самостоятельно выбирает подрядчика и цену. Это не может не развязать определённым людям руки и поставить необоснованное, большее, чем нужно, количество пользователей видеосервиса в контракт и таким образом поднять цену, – полагает Петрова.
Избыточность приобретённых вузами лицензий будут выяснять контрольно-ревизионные управления, рассказали эксперты «Октагону».
16 ноября 2020