27-летний Владимир Таушанков, который подозревался в краже четырёх рулонов обоев, был застрелен бойцами СОБР, поскольку они увидели в руках мужчины газовый баллончик, нож и… страйкбольный привод. Его потом нашли дома у Таушанкова. Тот случай, когда игрушечное оружие убило его владельца. Подобных случаев довольно много, а в США — тысячи: когда полиция принимает муляж или игрушку за настоящее оружие. Полиция в США открывает огонь на поражение без предупреждения даже за намёк достать из кармана что-либо, хотя бы отдалённо похожее на оружие.
Таушанков был членом страйкбольного сообщества. Кому-то это может показаться странным, но игра в «войнушку» очень популярна, и бегают с игрушечными автоматами по лесам отнюдь не дети, а вполне себе взрослые мужики. Это не пейнтбол на дне рождения у друга раз в год, а настоящее хобби со своими правилами и внутренним этикетом.
ЧП выбьют «страйк»?
Страйкбольный бизнес во всём мире поддерживается производителями оружия: по сути, культура одна и та же. Да и начинал страйкбол (или эйрсофт) как метод безопасной тренировки солдат (в Японии, когда для японцев существовал запрет на оснащение её армии боевым оружием по итогам Второй мировой войны).
Переживания страйкболистов после убийства Таушанкова связаны с тем, что однажды законодатель может ужесточить правила обращения даже с таким игрушечным оружием — в том числе для безопасности самих владельцев игрушек.
Больше всего в страйкбольном мире боятся, что на грозные с виду автоматы могут надеть оранжевые колпачки, почти как клоунские носы, и тогда пропадёт антураж брутальной игры.
Оранжевыми носиками на стволе в США обязательно обозначается любое ненастоящее, но схожее по своему конструктивному виду с боевым оружие.
Прецедент в Екатеринбурге поспешили сравнить с убийством американскими полицейскими чернокожего уголовника Джорджа Флойда из Миннеаполиса, правда, там насилие заключалось в удушающем приёме.
©octagon.media, 2020
Уральский ветеран спецназа, экс-оперативник УБОП, а ныне член комитета по вопросам законодательства и общественной безопасности заксобрания Свердловской области Андрей Гориславцев заявил «Октагону», что в случае с кражей обоев виноват тот, кто принял решение вызвать отряд СОБР вместо санитарной бригады против сумасшедшего человека.
При этом эксперт считает, что в целом ограничивать оборот игрушечного оружия глупо, а с боевым можно быть и строже.
– Под этот единичный случай начать реформы – неправильно. Мы сами в движении «Русь» проводим занятие с «выхолощенным» оружием. Так можно пойти и дальше и запретить палку. Я сегодня видел на улице человека с топором, но это же не повод на него набрасываться. Можно сделать спокойно предупреждение, – говорит собеседник. – Запрет игрушек, конечно, уже перебор. Мальчикам надо играть, не из розовых же пистолетов им стрелять.
Только на территории Свердловской области, по данным Росгвардии, на руках у 79 тысяч граждан официально находится более 144 тысячи единиц оружия. В 2020 году уральцами утрачено 28 единиц оружия. Всего за допущенные нарушения изъято свыше 450 единиц оружия, аннулировано более 60 лицензий.
Война понарошку
«Октагон» решил посмотреть на «войнушки» с несколько другого ракурса и эксклюзивно поговорил с действующим инструктором одного из специальных подразделений, который анонимно высказал своё мнение.
Многие действующие подразделения в России (на Западе ещё шире) используют в своих тренировках лазертаг, страйкбол и другие «игрушки». В отличие от гражданских, специалисты понимают, как проводить такие тренировки с наибольшей эффективностью.
– На Западе боевая подготовка – это часть системы, под неё пишутся методики, выделяются средства и так далее. Это работает, когда преподаёт инструктор, который имел опыт реального огневого контакта. То есть важно понимать задачу: для чего это делается, какой будет получен выхлоп в плане подготовки, – объясняет собеседник.
Надо понимать, что часто наличие у человека опыта огневого контакта означает не навык, а скорее опыт с уклоном в сторону ситуации «навыков толком не имел или имел не те, применять их не умел, но чудом выжил».
Если говорить про гражданский страйкбол, то, по замечанию собеседника, там есть энтузиасты, которые могут что-то изобразить. Но их способности в реальной боевой ситуации неочевидны. Не секрет, что очень много выходцев из страйкбольных команд погибло в Донбассе, куда они отправились в качестве добровольцев. Причём с обеих сторон.
В России все крупные игры, куда съезжаются по две тысячи страйкболистов, превращаются в алкофестивали.
После ЧП возникают опасения, что государство захочет зарегулировать страйкбол, но эту среду на предмет возникновения экстремистских очагов стараются контролировать спецслужбы.
– Не надо думать, что, когда в тусовках начинают говорить про политику, у них не стоит за спиной сотрудник со страйкбольным снаряжением. Это всё под контролем. Сейчас же всё совершается либо одиночками, либо замкнутыми группами. Вот вспомните дело «Сети», они же занимались самостоятельно. Они ни с кем не контактировали и отрабатывали конкретные задачи. У них на видео видно, что они выполняют конкретную задачу – нападение на правоохранителей. Поэтому эта вся тусовка, где три тысячи человек выезжает, она вся на ладони.
Околооружейная тема привлекательна для неадекватных личностей.
– Необходим принцип психологии отбора: кому мы даём оружие, а кому нет. Байкерские тусовки, тусовки страйкболистов, любые пограничные и околовоенные «кружки», связанные со смертью, притягивают неадекватных психически людей, людей с маниакальными наклонностями. Или просто людей, нереализованных в жизни.
Сторонниками реализации короткоствольного оружия выступают именно те, которым нужны дополнительные мужские признаки. Что такое мотоцикл? Что такое оружие? Что такое нож? Что такое военная форма? Это просто дополнительные мужские признаки. Тут по Фрейду всё.
В качестве вывода собеседник ещё раз подчёркивает, что любые военные игры имеют практический смысл только под присмотром профессиональных инструкторов.
– Страйкбольный автомат без методики – это просто игрушка. Я очень недоволен военно-патриотическим движением в России, потому что очень часто это разрозненные инициативы различных частных лиц– начиная от педофилов и заканчивая фашистами, – констатирует собеседник и добавляет, что систему патриотической и военной подготовки в России необходимо централизовывать. А для этого нужна не внешняя эстетика, но прежде всего хорошая материальная база, а самое главное – теоретическая.
Лицензия на убийство
Культ оружия получил распространение в том числе при пособничестве государства. Ведь то, что раньше могли сделать только люди в погонах, сегодня доступно почти всем.
Война в Донбассе для российского общества стала ящиком Пандоры и породила целую субкультуру наёмников. Это уже не «афганцы» и «чеченцы» из 90-х, это совершенно другого типа люди. Если ранее в локальных конфликтах в большинстве своём участвовали не по своей воле, хоть и слышали потом обидное «вас никто туда не посылал», то мужчин на Юго-Восток Украины и вправду никто не посылал. В данном случае государство просто не мешало нескольким десяткам тысяч человек перейти границу и без каких-либо проблем взять в руки оружие. Для многих позже автомат стал органичным продолжением действительности и быта. Проблема в том, что оружие в руки взять легко, гораздо тяжелее поставить его в угол.
Война в Донбассе породила целую субкультуру наёмников «особого типа».Фото: Antoine E.R. Delaunay/AP/TASS
Таким образом, государство в какой-то момент ослабило суверенное «право на насилие», позволив, решая внешнеполитические задачи, вооружиться добровольцам, не имеющим отношения ни к каким силовым структурам. И это парадоксальная ситуация, когда полиция лишний раз боится использовать боевое оружие из-за серьёзных бюрократических последствий, а по сути гражданские получают безграничное право применять «железо», пускай формально и за государственной границей. Сегодня без проблем можно, имея хоть немного связей, поехать на «сафари» от Сирии до Судана.
При этом россияне далеко не самые вооружённые граждане. Первенство в мире крепко держат США, что вполне логично. Но есть и мирные страны, например, Канада, где убийств от огнестрела крайне мало, учитывая, что на трёх жителей, включая стариков и детей, приходится по стволу.
По данным Росгвардии, на начало 2020 года оружием владели 3,9 миллиона россиян. У населения зарегистрировано более 6,6 миллиона единиц оружия.
– Я категорически против продажи огнестрельного оружия населению, у нас нет культуры обращения, а мы народ воинственный, жёсткий. Нам разрешать владение оружием нельзя. Штаты для нас – очень плохой пример, – считает ветеран МВД Гориславцев.
Заведующий отделением «Психосоматический центр» клиники неврозов «Сосновый бор» Олег Кузин объяснил «Октагону», что мужчина, инстинктивно сжимающий автомат в руках (неважно, игрушечный или нет), ощущает себя воином-добытчиком.
– «Войнушка» – это та же самая рыбалка, охота. Да, это так. А что? Это безопасный способ в это поиграть, адреналин получить, соревновательный эффект, – говорит он. – Люди, которые играют, они же, получается, обретают ощущение собственной силы, потому что оружие даёт это вот ощущение… Это же я – мужик, это же заявление, что я альфа-самец.
При этом, по словам эксперта, проблема в том, что люди, получившие в руки оружие, не всегда могут совладать с фрустрацией и через него находят выход для своего гнева.
Формально даже знаменитая ЧВК Вагнера, по сути, находится даже не в сером поле, а в принципе вне правового поля. Это создаёт определённые риски: почему можно им и нельзя другим. Где проходит черта суверенного права на насилие, уже сложно сказать. Для многих это будет открытием, но в интернете уже целые сообщества и паблики посвящены культуре наёмничества. Здесь же можно вспомнить и о так называемом деле ЧВК «Енот», в котором очень много серых пятен. С одной стороны, в СМИ утверждалось, что руководили этой структурой офицеры спецслужб, а с другой – государству пришлось через суды громить «енотов», доказывая, что это обыкновенное преступное сообщество.
Оранжевыми носиками в США обозначается любое ненастоящее, но схожее по конструктивному виду с боевым оружие.Фото: Pixabay
Руководитель рабочей группы по вопросам самообороны Общественной палаты РФ, председатель общероссийской общественной организации «Право на оружие» Вячеслав Ванеев пояснил «Октагону», что причина преступлений – не «железо», а человек.
– Стреляет не оружие, стреляет человек. Люди, не погружённые в эту тематику, сразу поднимают панику: вот есть оружие, ах, как это страшно. На самом деле любое изделие, созданное человеком, – это палка о двух концах. Есть кухонный нож, им режут пищу, готовят мясо, но этим же ножом можно совершить преступление. А можно в случае чего и отбиться, кстати, – говорит эксперт.
Силы сторонников и противников легализации оружия в России пока равны: они не могут договориться и даже сесть за один стол. С одной стороны – силовики, которые против вооружения населения, с другой – производители огнестрела.
Загвоздка заключается в том, что общество не готово. В этой точке сходятся и противники, и сторонники легализации стволов.
– Преступник должен понимать, что игрушка во время спецоперации по его задержанию приведёт к фатальным последствиям. Вот когда это понимание будет, то не нужны будут какие-то дополнительные юридические требования и нормы. Необходим именно подход к подготовке человека, а не регулирование предмета. Тогда всё встанет на свои места, и будет взаимное уважение, будет правильное правоприменение. И мы сократим огромное количество каких-то нелепых случаев, когда за четыре рулона обоев человека убили, – подчёркивает Ванеев.
Если в Екатеринбурге быстро застрелили неуравновешенного любителя игрушечного оружия с рулонами обоев, то годом ранее почти час не могли нейтрализовать настоящего стрелка у Лубянки, с которым завязался самый настоящий бой. Это говорит о том, что подобные «выживальщики» в глазах силовиков представляют опасность, и, судя по всему, церемониться в скором будущем с ними не станут. Поэтому не исключено, что и из стрйкбольных клубов могут для проформы слепить экстремистское сообщество. Тем более прецеденты уже были.
03 июня 2020