Пациенты опасаются огласки диагнозов

• Идея о декриминализации медпреступлений вызвала споры

В последнее время горожанам всё чаще навязывают ненужные «удобства» под видом проявления заботы и обеспечения безопасности. Вспомним хотя бы то, как в Москве устанавливали видеокамеры якобы для защиты от преступников, но нарушителями становились простые граждане, которым выписывали штрафы за нахождение без медицинской маски во время эпидемии коронавируса. Очередной сюрприз от цифровизаторов – ведение аудиозаписи врачебного приёма для улучшения качества медицинской помощи. Пациенты и медработники такому нововведению совсем не рады.

Авторы содержащихся в приказе рекомендаций утверждают, что записи будут обезличены, а потому они не являются медицинской тайной и не попадут в чужие руки. Безопасность, по их словам, обеспечат надёжные серверы, следовательно, диагноз пациента останется в секрете, а через месяц запись будет уничтожена. Медики отмечают, что уже сейчас изучать оцифрованные карты пациентов могут совершенно посторонние люди.

– Стоит только зайти в базу пациентов, сразу откроется доступ к анализам и сведениям о здоровье конкретного человека. Эти данные сегодня доступны не только лечащему врачу, но и другим медработникам и операторам. Представьте: вы живёте в маленьком городке, и какая-нибудь медсестра может спокойно распустить слухи о вашей болезни. Раньше даже в больничных листах была кодировка заболеваний, кроме врача диагноз никто не знал. А теперь всё в компьютере, смотри кто хочет! – делится наблюдением медицинская сестра Наталья.

Заявления о «полной защите» персональных данных выглядят несерьёзными и на фоне их постоянного слива. По данным Роскомнадзора, в 2023 году в результате утечек в открытый доступ попали 300 млн записей. И это только официальная информация. Таким образом, можно не сомневаться в том, что благодаря столичным инновациям сведения о заболеваниях и результатах анализов москвичей станут поводом для угроз, шантажа, мошенничества и прочих преступлений.

Законна ли аудиозапись приёма пациентов?

Приказ департамента здравоохранения Москвы обязывает внедрять аудиозапись приёма пациента и оценивать его соответствие заданным алгоритмам. Кандидат юридических наук, общественный деятель Анна Швабауэр поясняет «Октагону», что, согласно закону «О персональных данных», любые виды обработки сведений о здоровье, включая обезличивание, возможны только с письменного согласия человека. Чиновники игнорируют не только этот закон, но и нормы Конституции РФ, в соответствии с которой «каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну». Кроме того, Основным законом предусмотрено и то, что «сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются». Следовательно, аргумент инициаторов цифровых перемен о том, что мониторятся «обезличенные данные», несостоятелен.

– Указание на обезличенные данные в приказе выглядит нелепо, поскольку в самом алгоритме ведения амбулаторного приёма прямо сказано, что в начале него идёт «установление контакта с пациентом, идентификация пациента», – недоумевает эксперт. – В частности, отмечено следующее: «Устанавливать контакт с пациентом и проводить его идентификацию следует уже после того, как ЭМК [электронная медкарта] открыта и начат приём, так ценная информация от пациента точно попадёт в протокол осмотра». Врач должен обращаться по имени и отчеству. Использование слов «девушка», «женщина», «молодой человек», «мужчина» запрещено. Очевидно, что личные данные, идентифицирующие пациента, попадут в эту аудиозапись.

Аудиозапись медицинского приёма нарушает нормы Конституции РФ.Фото: Елена Афонина/ТАСС

Собеседница издания уточняет, что, согласно статье 137 Уголовного кодекса РФ, «незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия» является уголовно наказуемым деянием. А совершение соответствующего преступления с использованием служебного положения может повлечь наказание вплоть до четырёх лет лишения свободы. На что толкают врачей Москвы?

Искусственный интеллект научит людей сочувствию и человечности

Содержащиеся в приказе рекомендации похожи на некий кодекс тёплых человеческих взаимоотношений. Согласно документу, медработник обязан проявить по отношению к пациенту вежливость, доброжелательность, корректность и участие. Специалист не имеет права демонстрировать собственное превосходство и подшучивать над пациентом. В стоп-листе оказались такие слова, как «хватит», «достаточно», «ясно».

– Они хотят искусственным образом добиться взаимоуважения врачей и пациентов. Но корень агрессии в общении между ними здесь не в каких-то неправильно сказанных словах, а в отсутствии порядка в системе здравоохранения в целом. Нехватка талонов к узким специалистам, недостаточное число врачей на участке, удалённость врачебных кабинетов – именно это рождает негатив среди населения. А медработники, в свою очередь, могут быть раздражены из-за усталости от большой нагрузки. Сделайте медицину качественной и доступной, и все сразу станут вежливыми и добрыми, – рассуждает житель столицы Михаил.

По убеждению Анны Швабауэр, обсуждаемый приказ – показатель пренебрежительного, уничижительного отношения в стране к медицинским работникам.

– О каком уважении к врачу может идти речь, если мы опускаемся до регулирования конкретных выражений человека? По алгоритму «не рекомендуется завершать приём следующими фразами и формулировками: “Выздоравливайте!”, “Не болейте” и им подобными». Примечательно, что запрещено критиковать руководство. Любая личная благая инициатива врача или особый подход к лечению должны уйти в прошлое. Мы наблюдаем движение к роботизации врачебной помощи в целом, – делает вывод собеседница издания.

По мнению юристов, всё это напоминает реализацию в России проекта Всемирного банка по тотальной цифровизации всех сфер жизнедеятельности.

«Кому-то за рубежом очень нужно, чтобы Россия со всем её населением была “абсолютно прозрачна”. Будет ли это полезно нашей стране и её гражданам? Отнюдь».

Анна Швабауэр
член экспертно-консультативного совета по вопросам семейного права Совета Федерации

– Цель глобалистского проекта – тотальный цифровой контроль за людьми, хотя он и преподносится для наивных под разными благими соусами, такими как удобство и борьба за технологическое лидерство в мире. Просто напомним, что Всемирный банк прямо указывает России в своём докладе «Конкуренция в цифровую эпоху...», что для достижения существенного прогресса Правительству необходимо будет определить как приоритет цифровую трансформацию сферы образования, здравоохранения и других в том числе путём использования технологий аналитики больших данных и искусственного интеллекта, – сетует Анна Швабауэр.

Между тем для врачей работа по строгому алгоритму станет непростым экзаменом, будет держать в постоянном напряжении и позволит начальству лишний раз наказать неугодных, лишив оценочных баллов.

– Такая глупая мера только усугубит и без того бесправное положение персонала. За каждую свою частичку «не» и «но» будем отвечать, за каждый вздох. Потом доказывайте, что вы не верблюд. С такими нововведениями разбегутся и последние кадры, – считает медработник одной из столичных больниц.

Строгое регулирование речи врача повысит напряжённость в общении с пациентом.Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС

Эксперты опасаются, что новые рекомендации могут стать началом конца бесплатной медицины, ведь многие пациенты постесняются рассказывать врачу о своём заболевании под запись и будут обращаться в частные клиники, чтобы сохранить конфиденциальность.

Анна Швабауэр напоминает, что в поручении президента главе Правительства от 26 апреля 2017 года в целях повышения информационной безопасности государственных информационных систем и защищённости персональных данных граждан требовалось минимизировать состав обрабатываемых персональных данных.

– Как видно, московские новшества игнорируют и поручение президента, и стратегию нацбезопасности, создавая почву для нарушения Конституции, федерального законодательства и для массовых утечек чувствительных данных граждан. Правоохранительным структурам стоит вмешаться в ситуацию и помочь свернуть опасный эксперимент, – заключает юрист.