В центре Москвы до сих пор полно коммуналок, где живут одинокие старые люди. Только в Центральном административном округе официально живёт 211 тысяч престарелых. Как они сегодня переживают самоизоляцию? Рассказ от первого лица.
Нашу коммуналку в старом доме начала прошлого века в тихом центре Москвы сравнивать с Ноевым ковчегом не совсем корректно, но в связи с набирающим обороты коронавирусом ассоциация вполне напрашивается. У нас даже животина одна имеется – злющий беспородный кот чёрного цвета, подобранный когда-то на улице и орущий по утрам вместо будильника у каждой из пяти комнат, в которых живём мы, представители разных сословий, если можно так выразиться, и разных возрастных категорий от 70 до 25 лет.
«Нашу коммуналку сравнивать с Ноевым ковчегом не совсем корректно, но в связи с коронавирусом ассоциация вполне напрашивается».Фото: Фото: Пётр Ковалёв/ТАСС
В царские времена в нашей квартире жил доктор медицины с большой семьёй, работал в Институте Гельмгольца, Боткинской больнице и преподавал медицину в университете. После революции доктор исчез, его следов я не нашла, а квартиру превратили в коммуналку для метростроевцев. В одной из комнат даже жил водитель Ленина, гараж правительства находился рядом. В бессонницу я брожу по коридорам длиной 15 метров и пытаюсь представить, как бы повела себя семья доктора в наше время, в эту внезапно свалившуюся на нас пандемию.
Мы живём дружно. Пока дружно. Негласно договорившись вести себя благоразумно, учтиво, в панику не впадать и никому не надоедать.
Получается, но всё непредсказуемо, всё держится на ниточке, а порваться она может в любой момент, и впереди, скорее всего, ещё не меньше месяца вынужденного затворничества.
«Кто из нас выйдет из эпидемии живым и здоровым?» – думаю я по ночам. Страшновато.
Принято считать, что мы, жители центра Москвы, находимся в привилегированном положении, с лучшим медицинским обслуживанием. Но это не так. Условия обычные, как у всех. Зато заметно разделение на богатых и бедных, тех, кто живёт в коммуналках, в скученности. В центре Москвы вообще много коммуналок, и в них много одиноких старых людей.
В России больше 45 миллионов пенсионеров, примерно треть населения. Настоящих пенсионеров-стариков немного меньше. В Москве больше 3 миллионов 200 тысяч пенсионеров. В Центральном округе Москвы, где я живу, больше 211 тысяч пенсионеров. Из них 1 миллион 800 тысяч старше 65 лет – около 20 процентов – одинокие. И делимся мы, грубо говоря, на две категории: тех, кто живёт отдельно и тех, кто живёт в семье. Если те, кто живёт отдельно, ещё как-то могут изолироваться, то живущие вместе физически не в состоянии это сделать. Как ни осторожничай, но кто-то из семьи или соседей по квартире непременно выйдет на улицу, пойдёт в магазины.
«Если те, кто живёт отдельно, ещё как-то могут изолироваться, то живущие вместе физически не в состоянии это сделать».Фото: Пётр Ковалёв/ТАСС
На днях я стояла на расстоянии двух метров от своих сыновей; с одним я живу, другой не выдержал – рискуя быть оштрафованным, приехал проведать, принёс большие пакеты с продуктами. Я не знала, как их разбирать, – в перчатках? Мыть с мылом или не мыть? Но не это главное – я испугалась. В голове возникла строчка: «Но примешь ты смерть от коня своего».
После 10–15 дней изоляции, когда продукты и лекарства стали заканчиваться, а также стали заканчиваться деньги, старики озаботились пополнением запасов. И как всегда что-то упустили: самоизоляцию объявили так быстро, что не всё можно было предусмотреть. И начали потихонечку старики выходить на разведку.
Власти быстро пресекли подобные поползновения и ввели пропуска.
Пропуска электронные, а у стариков в подавляющем большинстве простые кнопочные телефоны.
По горячей линии дозвониться невозможно. А если и дозвонишься, то как получишь пропуск? В каком виде? Те старики, которых навещали родные, помощи не получат, родным запретили выходить из дома.
Я звонила по телефону горячей линии, мне сказали, что доставку продуктов и вынос мусора мы должны организовывать самостоятельно. А это самая насущная проблема для тех, кто оказался в изоляции, учитывая, что сейчас в Москве вообще перебои с доставкой.
Есть волонтёры. Есть социальные работники. Но их катастрофически не хватает. На призыв социального комплекса правительства Москвы о помощи пожилым горожанам откликнулись люди. Но их мало для почти двух миллионов стариков, живущих в одиночестве. Со временем, конечно же, будет больше, придут молодые, но время уже упущено.
А правительство, объявив режим строжайшей изоляции, подготовиться к ней не посчитало нужным или не сумело. Кинули нас как котят в прорубь, выживайте, кто как сможет. Главное, не высовывайте нос на улицу.
Надо ли изолироваться? Разумеется, надо. Только благодаря советскому воспитанию и дисциплинированности стариков, которые в первые же дни попрятались по домам, удалось избежать катастрофической смертности пожилых людей, как это было в Италии.
Но как продержаться пожилым людям ещё месяц, а может быть, и больше? Лекарства, на которых они живут, скоро закончатся, не всем инвалидам выдали их в аптеках поликлиник в достаточном количестве, некоторые из лекарств просто закончились накануне изоляции! Зная с конца января, что стариков придётся закрывать по домам, Министерство здравоохранения не озаботилось обеспечить лекарствами аптеки на два-три месяца вперёд.
Поехать в поликлиники инвалиды и пенсионеры не смогли. В первый же день изоляции им первым заблокировали проездные, хочешь ехать – покупай билет, но для того чтобы доехать до поликлиники на автобусе, нужно дойти до метро и купить там билет, в наземном транспорте продавать билеты запретили сразу же. Правительство понадеялось на волонтёров и социальных работников, сняв с себя ответственность за их существование. Более того, ожидается подорожание сотовой связи, а мобильник – единственное средство, по которому большинство стариков может вызвать себе помощь, пообщаться с родными и близкими, вызвать волонтёров. Если дозвонятся, конечно, и если хотя бы через неделю дойдёт до них очередь.
«В Израиле подруге как одинокой пожилой пенсионерке каждый день привозят горячие обеды. Почему богатая Москва не может сделать то же?»Фото: Александр Рюмин/ТАСС
И где взять деньги, чтобы оплатить покупки? До банка нужно ещё дойти, чаще доехать, а это строжайше запрещено. Электронными картами пожилые люди не пользуются. Повезло тем, кто живёт в семье, кто живёт с адекватными соседями, им помогут. Одиноким сложнее.
Наша коммуналка как микроскопический срез общества в целом. Самая молодая соседка целыми днями до вечера бубнит за дверью, ведёт занятия с учениками онлайн, бедная, иногда выбегая с ошалевшими глазами кинуть на сковородку пару яиц. Но у неё хоть зарплата сохранится. Сосед, малый предприниматель, запил от безнадёги, его предприятие закрылось и вряд ли возобновится. Для другого соседа, фрилансера, мало что изменилось в режиме, но он теряет клиентов, следовательно, рискует остаться без денег. Ещё одна соседка, дама средних лет, работающая личным педагогом в богатой семье олигархов на Рублёвке, сидит дома – она не может оставить мужа и переехать в особняк на всё время карантина, следовательно, тоже остаётся без зарплаты, и не факт, что те не найдут ей замену.
«Поехать в поликлиники инвалиды и пенсионеры не смогли. В первый же день изоляции им первым заблокировали проездные».Фото: Валерий Мельников/РИА Новости
Сергей Собянин в эфире Первого канала заявил, что выплаты россиянам, столкнувшимся с падением своих доходов во время объявленных в стране каникул, считает нецелесообразными. В этом случае, говорит, «бюджеты треснут». Я как представитель старшего поколения стараюсь сохранить присутствие духа и активно общаюсь по интернету и телефону. В Израиле подруге как одинокой пожилой пенсионерке каждый день привозят горячие обеды. Почему богатая Москва не может сделать то же? Заодно поддержала бы общепит.
В Германии правительство разрешило квартиросъёмщикам на период эпидемии коронавируса не платить арендную плату, а арендодателям запретило их за неуплату выселять. А моему сыну придётся отказываться от съёмной квартиры, так как его компании тоже запретили работать, и сейчас он решает, куда ему с женой переезжать. Ко мне в коммуналку?
В Сибири в таёжном посёлке моя родня, молодые и беспечные, ходят потихоньку на охоту и рыбалку, работают, как прежде. Но многие пьют. Эта беда пришла в семьи вместе с коронавирусом, с неуверенностью в завтрашнем дне, с тревогой, которую активно нагнетают по телевизору. Старики вообще подсели на эту тему. Но об их психическом здоровье я бы не стала беспокоиться – привычка думать о смерти как о неминуемом закалила их психику, им тяжело только физически сейчас выживать.
Москва
19 апреля 2020
18 апреля 2020