Главный регулятор рынка – фундаментальный закон, в основе которого лежит баланс спроса и предложения, – как правило, отступает на второй план под воздействием спекуляций и информационных вбросов. Часто это проявляется во время геополитических турбулентностей, в том числе созданных искусственным путём. Ярким примером этого стали события последних недель, когда в условиях ожидания «войны» между Россией и Украиной мировые цены на нефть установили новые рекорды.
Нефтяная тахикардия
С начала января 2021 года до начала января 2022-го баррель нефти марки Brent подорожал почти на 30 долларов – с 50,8 до 80,05 доллара. Таким образом, за 12 месяцев рост составил почти 60 процентов. Далее цена на нефть совершила ещё более резкий скачок – свыше 20 процентов всего за пять недель. Пик был достигнут 14 февраля – 96,09 доллара за баррель (максимум с осени 2014 года).
Причина – ожидание военного вторжения России на территорию Украины, обещанного странами НАТО.
После того как Минобороны России сообщило, что подразделения Западного и Южного военных округов начинают возвращаться с учений в пункты базирования, котировки закономерно поползли вниз. Уже 15 февраля нефть подешевела до 93 долларов за баррель. В четверг к середине дня апрельские фьючерсы составляли около 93,1 доллара, то есть наметилась вполне предсказуемая коррекция.
От угрозы войны к угрозе инфляции
Однако ставить точку на этом рано. Многолетний рекорд заставил наблюдателей говорить о том, что в обозримой перспективе вполне вероятно превышение психологической отметки 100 долларов за баррель. В частности, в Goldman Sachs допускают рост цен до сотни в третьем квартале 2022 года, а эксперты Bank of America и вовсе не исключают повышения до 120 долларов за баррель уже в июне. Эксперты сходятся в том, что это неизбежно приведёт к повсеместному росту инфляции, что особенно негативно скажется на развивающихся экономиках.
В России, согласно бюджетному правилу, предусмотрено накопление в резервах дополнительных доходов бюджета от продажи нефти в случае, когда её стоимость превышает заложенную в бюджете цену отсечения. В этом году в бюджете заложена цена отсечения 44,2 доллара за баррель российской нефти Urals (в 2021 году – 43,3 доллара). Это означает, что угроза инфляции, связанной с получением нефтяного дохода, фактически нивелирована, что, впрочем, не отменяет вероятности роста потребительских цен по иным причинам.
Россия не нападает и выигрывает?
На текущий момент сложившаяся ситуация оказывается на руку именно России, главным источником пополнения бюджета которой остаются углеводороды. Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при Правительстве РФ Станислав Митрахович не исключает, что цены действительно и дальше будут расти, от чего в выигрыше окажутся страны-экспортёры.
«Если американское давление на Россию будет расти и возникнет новая волна напряжённости в связи с Украиной и если против России введут санкции, это легко может увеличить стоимость нефти и до 150 долларов за баррель. При жёстких санкциях даже этот уровень будет казаться ерундой».
Станислав Митрахович
ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при Правительстве РФ
Роста цен можно ожидать и в случае улучшения ситуации с коронавирусом. Если не будет новых локдаунов и новых опасных штаммов, ограничения будут сниматься. Главным образом это отразится на оживлении гражданских авиаперевозок, что существенно увеличит мировое потребление нефти.
– Свою лепту в рост цен внесёт и зелёная повестка. Если интерес к ней сохранится, инвестиции в нефтяные проекты будут сокращаться. Это повлечёт за собой сокращение предложения, – говорит Митрахович. – Так что, конечно, Россия выигрывает. Лучше иметь деньги, чем не иметь. А уж как мы их тратим, отдельный вопрос.
По словам эксперта, в выигрыше оказались и другие страны-экспортёры и отдельные нефтегазовые компании и их лоббисты, в том числе и в США.
Перетягивание Европы
Об интересе Соединённых Штатов к раздуванию конфликта вокруг Украины на днях сообщила газета The Wall Street Journal. По её данным, лоббисты от американских энергетических компаний пытаются различными способами вытеснить Россию с газового рынка Европы, заместив её долю своим СПГ. Отсюда же и попытки заблокировать «Северный поток – 2», которые пока имеют успех.
В самой Европе уже заявили об опасениях в связи с возможными перебоями в поставках российского газа. Об этом 16 февраля заявила председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, сообщив, что страны ЕС нарастили закупки сжиженного газа из США, Катара и Египта. Так что в некотором роде план Штатов сработал.
Лоббисты американских энергетических компаний предпринимают попытки заблокировать «Северный поток – 2».Фото: Jens Büttner/dpa/picture-alliance/TASS
Остаётся открытым вопрос с запуском или окончательной долговременной консервацией «Северного потока – 2». Здесь многое будет зависеть от Германии, заинтересованной в начале поставок по газопроводу. По неофициальным данным, в ходе визита в Москву в середине февраля федеральный канцлер ФРГ Олаф Шольц высказывался за запуск «Северного потока – 2» в обмен на отвод российских войск от украинских границ.
Громче, чем Осетия и Крым
Примечательно, что предыдущие резонансные политические события, по своему накалу и последствиям никак не уступающие нынешнему бескровному стоянию вблизи границ, не так заметно повлияли на мировой нефтяной рынок.
Конфликт в Южной Осетии начался 7 августа 2008 года и продлился в острой фазе до 12 августа. В том году максимальные цены на нефть были зафиксированы 1 июля – 146 долларов за баррель. В начале августа нефть стоила 114 долларов, а к концу военного конфликта, продлившегося пять дней, баррель Brent потерял всего несколько долларов.
Это уже несколькими месяцами позже под воздействием глобального финансового кризиса стоимость нефти рухнула до 36 долларов.
Довольно ровно нефтяной рынок реагировал и на присоединение Крыма к России, вызвавшее взрыв негодования на Западе и впоследствии вылившееся в наложение на Российскую Федерацию санкций. Всю первую половину 2014 года цены на нефть колебались в пределах 107 долларов за баррель. Высокой волатильности не наблюдалось. Впрочем, сценарий 2008-го повторился тогда в том плане, что к концу года произошло резкое снижение – почти вдвое, до 57,6 доллара.
Станислав Митрахович полагает, что выдающаяся реакция рынка на нынешние события по сравнению с реакцией на предыдущие свидетельствует о том, что на кону слишком многое, а напряжённость и истерия сегодня близки к кульминации.
Объективная реальность
Независимый эксперт Дмитрий Лютягин обращает внимание на внешний контекст, говоря о том, что на этот раз сошлось сразу несколько причин для роста нефтяных цен, а геополитический фактор стал лишь вишенкой на торте.
– Сейчас происходит монетизация ликвидности, накопившейся на рынке. Идёт восстановление экономик, наращивание объёмов производства. В последние полтора года нефтяной тренд был растущий, и этот рост начался ещё до обострения украинского конфликта. Вдобавок работает сделка ОПЕК+. Она позволила снять часть напряжения на рынке в виде излишнего предложения, – пояснил он.
На последнем заседании ОПЕК+ выяснилось, что страны-участницы, включая Россию, не в состоянии наращивать добычу ускоренными темпами.
В феврале члены картеля, определяя параметры сделки на следующий месяц, решили сохранить их неизменными и продолжить стратегию ежемесячного роста добычи лишь на 400 тыс. баррелей в сутки.
– Других возможностей у них физически нет. А из-за роста цен на газ в Европе спрос на нефть также вырос. Всё это толкает нефтяные цены вверх, – говорит Лютягин.
С этим согласен исполнительный директор Международного энергетического агентства (МЭА) Фатих Бироль. Выступая на симпозиуме МЭА – МЭФ – ОПЕК, он заявил, что участники коалиции должны увеличивать добычу нефти быстрее, чтобы помочь снизить цены. Он убеждён в том, что между целями ОПЕК+ и фактическим объёмом добычи существует большой разрыв. В частности, по его словам, в январе фактическая совокупная добыча ОПЕК+ была почти на 1 млн баррелей в сутки ниже согласованного верхнего предела.
16 февраля 2022