Выборы-2023 отличались от предыдущих по трём пунктам. Первый – неинформативность. Едва теплившаяся в политике конкурентность с началом спецоперации окончательно перешла в разряд симулякров. Второй – отмена политтехнологов и создаваемой ими предвыборной повестки. Их заменили пропагандисты и патриотические посылы. Но главным отличием был статус кампании – её объявили репетицией президентских выборов. Итоги репетиции оказались противоречивыми и наводящими на размышления.
В целом позитивную для власти кампанию перечеркнули события в Хакасии. Для участия в выборах главы республики «Единая Россия» выдвинула Сергея Сокола. Знающие кандидата источники отзываются о нём как о непубличном человеке, которому всегда с трудом давались эмпатия и коммуникации. Эти проблемы решили заместить наличием фронтового опыта. Осенью прошлого года Сокол ушёл добровольцем на СВО, где провёл полгода на передовой в звании майора разведки и был удостоен боевых наград. В Хакасию он вернулся в апреле. А в июне предсказуемо заявил, что будет баллотироваться на пост главы республики.
Команда Сокола делала ставку на тотальный контроль информационного поля. Фотографии кандидата от «Единой России» были на каждом шагу, его тезисы звучали из всех источников. Но формулировки не отражали общественные настроения. Стандартные фразы про «благо Хакассии» и «силу государства» в глазах избирателей отдаляли Сокола от реальной республиканской повестки.
Образ варяга усиливала агрессивная кампания, проводимая руководством регионального отделения «Единой России». Главный упор был сделан на «некомпетентность» действующей власти региона. Например, в части низкой оплаты труда учителей. Сокол выдвинул ультиматум команде Коновалова, заручившись поддержкой Генпрокуратуры РФ. Такая лобовая тактика возымела среди населения гораздо меньше поддержки, чем рассчитывала ЕР.
Глава Хакасии Валентин Коновалов во время голосования на избирательном участке № 9.Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС
Действующий глава республики коммунист Валентин Коновалов отвечал простым и динамичным лозунгом «Местный! Честный!». Он максимально ассоциировал себя с насущными проблемами региона и в итоге нашёл поддержку в лице местных элит. В разгар кампании спикер Верховного совета Хакасии Владимир Штыгашев вышел из «Единой России» и был включён на выборах в местный парламент в список КПРФ. На всех предвыборных плакатах он был изображён с Коноваловым.
– У меня после общения с людьми сложилось чёткое мнение, что они и Коновалова, и Сокола воспринимают как зло. Но Коновалова всё-таки как зло меньшее, – рассказывает «Октагону» редактор местного СМИ.
– Тут есть один важный момент. Валентин Коновалов как действующий глава Хакасии и как кандидат – это две разные фигуры. Как кандидату социология показывала ему рост. Опережение Сокола было минимальным, – отмечает глава регионального отделения «Партии Роста» Александр Мяхар.
Свинья для Сокола
Победу Соколу должны были обеспечить несколько прибывших из Москвы групп политтехнологов из «Ростеха», Администрации президента, «Единой России» и других структур, каждая – с собственной командой исполнителей. Они имели разные взгляды на методы продвижения кандидата, и каждый тянул одеяло на себя. В результате размеры штаба начали раздуваться, управляемость процессами свелась к минимуму.
Знакомый с ходом кампании источник «Октагона» сообщает, что у части штаба примерно до середины августа было убеждение, что они преднамеренно «сливают» выборы коммунистам в соответствии с некой договорённостью с Зюгановым.
Но затем концепция резко поменялась. В Абакан прилетело много людей из Администрации президента и центрального офиса «Единой России», усилилась нервозность. Собеседники издания отмечают противоречивость указаний, которые давал курировавший кампанию начальник Управления президента РФ по обеспечению деятельности Госсовета Александр Харичев и близкие к нему люди.
В частных разговорах в штабе появилось мнение, что победа на хакасских выборах уже в большей степени нужна не Соколу и «Единой России», а самому Харичеву. В случае поражения Сокола Харичеву грозила потеря влияния, а курируемой им группе политтехнологов – потеря прибыльных контрактов.
Об атмосфере хаоса в команде Сокола может свидетельствовать нарушение двух фундаментальных политтехнологических запретов, сложившихся для кандидатов от власти.
В начале августа социология показала уравнивание рейтингов двоих кандидатов при росте поддержки коммуниста. Штаб Сокола отреагировал выходом на публичные дебаты с Коноваловым. В «Единой России» действует негласное табу на дебаты с конкурентами, так как представители власти на них всегда выглядят слабее – им приходится оправдываться и отбиваться от критики оппозиции.
Помимо этого, технологи Сокола пренебрегли табу на применение кандидатами от власти чёрных технологий. В СМИ наделала много шума выпущенная в центре Абакана свинья, бока которой были исписаны антикоммунистическими и антиконоваловскими лозунгами. Этот «свинский пиар-ход» не оставил Соколу другого варианта, кроме как сойти с предвыборной дистанции.
Сокол улетел, проблемы остались
В конце июля стало известно, что Сергей Сокол попал в больницу с перитонитом. А в начале сентября болезнь снова дала о себе знать: политика увезли в реанимацию. Из больничной палаты, в которой, судя по всему, Сокол пробудет долго, он сделал заявление: «Быть губернатором – это серьёзная и ответственная работа, когда ни на день нельзя выйти из строя. Сегодня я не могу с полной отдачей посвятить себя борьбе за губернаторский пост». 2 сентября избирком Хакасии аннулировал его регистрацию.
Заместитель председателя комитета Госдумы РФ по экономической политике Сергей Сокол.Фото: Софья Сандурская/ТАСС
– Думаю, скорее всего, был бы второй тур. Кампания выдалась сложная. Оба штаба работали на грани фола. С моей точки зрения, штаб Сокола даже больше преуспел в этом плане. Его команда представляла собой солянку из технологов «Ростеха» и «Единой России». Они сделали много ошибок. Администрация президента поняла это, но вмешалась в ситуацию слишком поздно, – считает глава интернет-агентства «АИС» политолог Александр Бортников.
– Сергей Сокол никуда из Хакасии не уезжает. Ранее он представил стратегию развития региона. Её согласовала «Единая Россия», в том числе представители партии в региональном Верховном совете. Сейчас туда смещается фокус выборов. Действующий спикер Владимир Штыгашев, конечно, там останется в том или ином качестве. Но нужно признать, что его время ушло. И влияние Штыгашева, при том что он, безусловно, политический тяжеловес, сейчас серьёзно преувеличено. После выборов республика может сделать крен в сторону парламентской власти под руководством Сокола, – уверен Александр Мяхар.
Но больше всего вопросов теперь возникнет на федеральном уровне. Идёт активный поиск «крайних» в неудачном исходе кампании.
Репетиция президентских выборов началась не с той ноты, которой ожидали.
Поэтому идеологические и организационные шаги по исправлению допущенных ошибок уже в ближайшее время будут выглядеть логичными.
Как отменяли российский политконсалтинг
Опрошенные «Октагоном» политконсультанты выразили сомнение в возможности более или менее оперативно исправить ситуацию, вернувшись к наполнению публичного пространства реальными смыслами, а не тезисами из методичек. Слишком долго и планомерно разрушался этот рынок.
Политконсалтинг зародился в России в конце 1980-х годов. На факультетах истории и политологии крупнейших университетов начали объединяться молодые и дерзкие студенты. Они осознали, что введение демократических процедур в стране сформирует рынок, сулящий большую прибыль и карьерное продвижение.
В начале 1990-х годов появились три основные школы политконсалтинга: уральская, московская и петербургская.
Первая оказалась наиболее агрессивной, делающей ставку на чёрные технологии. Именно в Екатеринбурге в ходе многих кампаний обкатывалась схема «осаждённой крепости». Она предполагала позиционирование заказчика как гаранта стабильности, хранителя неких ценностей, а его оппонентов рисовала как некомпетентных и враждебных захватчиков, против которых избирателям нужно объединиться в один кулак. Петербургская школа отличалась академичностью, а московская делала ставку на административный ресурс.
Каждое из трёх направлений занимало определённую рыночную нишу. Уральских технологов приглашали на самые сложные региональные кампании, для победы в которых нужны были рискованные и нестандартные шаги. Петербуржцы чаще получали заказы от кандидатов от власти, привыкших к аналитическому и прагматическому подходам. Москвичи превращались в администраторов, координировавших распределение властных ресурсов.
Прошедшие выборы должны были стать репетицией президентских. Итоги репетиции оказались противоречивыми.Фото: Вова Жабриков/URA.RU/TASS
В 2000-х годах, когда в стране развернулось строительство вертикали власти, началась деградация уральской школы. На проводимых её представителями выборах наблюдалось чрезмерное использование компромата и применение технологии «прививки». Последняя подразумевает распространение компромата на своего кандидата, чтобы перехватить инициативу у оппонентов. Петербургская школа сохранила самобытность, но со временем вместе с уральской и некоторыми другими более мелкими школами объединилась с московской. В Кремле появился единый центр принятия внутриполитических решений, обладающий полномочиями и ресурсами. Он начал устанавливать правила игры, став фактическим работодателем для многочисленных технологов со всей страны.
В первой половине 2010-х годов централизованная политтехнологическая машина доказывала свою боеспособность.
Представители профессии эффективно перебили повестку «болотных» протестов и создали феномен Крымской весны, сплотивший избирателей вокруг власти.
Но в этот же период обозначилась проблема, которая запустила бюрократизацию и деградацию сферы. Политтехнологи стали критически зависимы от поступающих сверху методичек, в которых подробно расписывалась актуальная линия партии и индивидуальные задачи по её продвижению.
Кризис методичек завершился кризисом инициативы
С этой проблемой был связан кризис, охвативший сферу в конце 2017 года после смены управленческой команды в Администрации президента. На протяжении полугода с представителями профессии не заключали договорённостей, в том числе и по оплате труда. Это время политтехнологи вспоминают как «кризис методичек» и говорят, что его затягивание сулило власти немалые проблемы. Главная из них – возможность перехода ведущих технологов под начало оппозиции.
К началу лета 2018 года методички вернулись. Более того, они стали главным инструментом построения внутриполитической реальности.
Работа аналитиков и технологов была встроена в единую вертикаль, на вершине которой находился ограниченный круг людей. Инициатива и личное мнение вытеснялись из общего правила единоначалия. В результате при успешном в целом достижении KPI во властной системе начали периодически происходить сбои.
Первый из них пришёлся на пенсионную реформу. Избирателям не дали логичных аргументов в пользу повышения возраста выхода на пенсию. Это сыграло на руку коммунистам. Наступил ренессанс оппозиции, укрепившей своё положение на региональных выборах. Ярким примером стала победа на выборах губернатора Хабаровского края кандидата от ЛДПР Сергея Фургала. За возникшую проблему пришлось браться силовикам. Патовую ситуацию на выборах главы Приморского края пришлось разрешать ЦИК.
Специальная пропагандистская операция
С началом СВО правила игры на рынке политконсалтинга изменились до неузнаваемости. Стартовала подготовка к выборам президента. В соответствии с новыми методичками участие политтехнологов в них не предусматривалось. Вместо этого было заявлено о формировании пула пропагандистов, создающих и доносящих до разных групп населения необходимые власти смыслы, о построении новой системы мобилизации массового сознания. А также объявлено, что даже намёк на инакомыслие любого специалиста приведёт к вручению «чёрной метки» и закрытию финансирования не только в ходе выборов, но и в межвыборный период.
Губернаторские выборы 2023 года должны были стать полигоном для обкатки новой предвыборной модели. В большинстве регионов они прошли гладко. Но заслуги политтехнологов на фоне зачистки списков кандидатов и медиаполя были символическими.
08 сентября 2023