Смерть Макея: трагическая случайность или удар по Лукашенко?

Смерть Макея: трагическая случайность или удар по Лукашенко?

Политика 29 ноября 2022 Дмитрий Родионов

В Белоруссии скоропостижно скончался глава МИД республики Владимир Макей, которого считали вторым человеком в стране после Александра Лукашенко. Обстоятельства его смерти покрыты мраком, из-за чего появились многочисленные слухи, домыслы и конспирологические теории.

Макея небезосновательно считают «архитектором» белорусской многовекторности. Созданию этого образа активно способствовала вся его биография. Во-первых, Макей – католик из Гродненской области. Западная Белоруссия (Гродненская, Витебская и Брестская области) исторически тяготела к Западу. После разделения Руси в результате монгольского вторжения эти земли стали частью Великого княжества Литовского, а в 1385 году здесь была заключена Кревская уния, положившая начало объединению княжества и Польши в единое государство – Речь Посполитую. В состав Российской империи территории вошли после разделов Речи Посполитой в 1793 и 1795 годах.

Но и после этого земли не стали русскими в полной мере – здесь находились основные базы восстаний Тадеуша Костюшко и Кастуся Калиновского. С 1921 года Западная Белоруссия была частью Польши и лишь в 1939-м вошла в состав СССР. В регионе в большей степени, чем во всех остальных частях страны, сильны прозападные настроения, не говоря уже о том, что большинство населения исповедует католицизм.

Во-вторых, Макей учился в Дипломатической академии МИД Австрии, то есть уже с юного возраста обрастал связями за рубежом. Потом работал в белорусском министерстве иностранных дел: был представителем Белоруссии при Совете Европы, советником посольства РБ во Франции, начальником управления общеевропейского сотрудничества внешнеполитического ведомства республики.

Другой важный штрих к портрету будущего министра – его служба в ГРУ. Военные разведчики, как известно, недолюбливают спецслужбистов, так как нередко становятся объектом политических манипуляций.

Многие в окружении Александра Лукашенко считали Макея не только сторонником прозападной линии, но и противовесом силовикам, более того – прочили его в преемники главы государства.

Для этого было основание, ведь Макей – настоящий долгожитель на политическом олимпе Белоруссии: с 2000-го по 2008-й он был помощником президента, в 2008–2012-м руководил администрацией главы государства. Всё это говорит о беспрецедентном доверии к нему белорусского лидера. Впрочем, некоторые критики утверждают, что Лукашенко его просто побаивался как «эмиссара Запада», по другой версии – специально держал в качестве того самого противовеса силовикам и слишком пророссийским силам.

Так или иначе, в историю Макей войдёт в качестве министра иностранных дел, и здесь он тоже долгожитель, переживший четырёх премьеров.

Макея называют автором курса на многовекторность, но дело скорее не в его личных планах, а в политической ситуации, в которой оказалась белорусская власть. Тогда началось резкое обострение отношений между Россией и Западом, апофеозом которого стали события на Украине в 2014 году. Белорусские элиты (да и казахстанские тоже), очевидно, испугались не столько повторения у себя сценария цветной революции, сколько реакции Москвы – возможности появления собственных «народных республик» в наиболее тяготеющих к России областях.

Владимира Макея считали вторым человеком в стране после Александра Лукашенко.Владимира Макея считали вторым человеком в стране после Александра Лукашенко.Фото: Михаил Метцель/ТАСС

Надо отметить, что и стремление к интеграции в Белоруссии было уже не то, что в конце 1990-х, когда Александр Лукашенко рассчитывал пересидеть российского коллегу Бориса Ельцина, став главой объединённого государства. Приход к власти Владимира Путина эти надежды похоронил, и уже с середины 2000-х годов официальный Минск охладел к идее едва ли не полного объединения, заложенной в концепцию Союзного государства, которое сам Лукашенко и создавал. Москва становилась для него слишком сложным партнёром, не спешившим во всём идти ему навстречу.

Многовекторность как способ сохранения баланса, а зачастую и откровенного шантажа Москвы стала логичным выбором Минска, и тут как нельзя кстати пришёлся Владимир Макей с его связями на Западе. Надо отдать должное ему и его таланту дипломата. После выборов 2010 года, непризнание результатов которых со стороны Запада привело к беспрецедентному падению уровня отношений (с США дипотношения были де-факто разорваны), далеко не каждому было под силу эти связи восстановить при сохранении действующей власти в Минске. Макею, ставшему единственным каналом диалога между Лукашенко и Западом, это удалось.

Признавая его личные заслуги, не стоит переоценивать его могущество.

Макей был проводником, символом тогдашнего курса, но не персоной, его определяющей, – решение в Белоруссии принимает только президент.

Макей стал лицом этого «разворота», что, безусловно, давало повод для различных политических спекуляций, разговоров о том, что Запад руками Макея «уводит» Белоруссию, а его самого хочет поставить на место Лукашенко.

Если принять это за истину, то такая перспектива едва ли понравилась бы Москве. Отсюда распространяющиеся слухи о том, что Макея убили русские. Впрочем, это уже не слухи, а заявления конкретных людей.

Есть и более экзотические версии, например о китайском следе: дескать, Макей был не только пророссийский, но и прокитайский, а Китаю не нужен плацдарм НАТО так близко к Новому шёлковому пути. Авторы этих версий даже находят «подтверждения», якобы распутывая сложнейший клубок геополитических интриг, а на деле ещё больше его запутывая.

Предметом многочисленных домыслов служит тот факт, что последней важной дипломатической встречей Макея стали переговоры с апостольским нунцием архиепископом Анте Йозичем. А значит, следы «отравления» ведут в Ватикан…

Если представить себе, что это действительно было убийство, то совершенно точно оно меньше всего было выгодно России.

Во-первых, потому что и Запад, и российские и белорусские либералы тут же обвинят Москву. Во-вторых, потому что это просто не нужно: многовекторность для Минска закончилась в августе 2020-го, когда Запад не признал очередную победу Лукашенко на выборах и на страну обрушились санкции. О ней не стоит говорить и сейчас, после того как Белоруссия предоставила свою территорию для проведения СВО на Украине. Запад сам закрыл Минску окно возможностей, никакой Макей ничего изменить не смог бы.

К слову, Макей доказал свою абсолютную лояльность президенту и готовность проводить любой курс. Когда начались массовые протесты в августе 2020-го, на собрании работников МИД он заявил: кто не согласен с государственной политикой, увольняйтесь.

Так или иначе, сегодня многих больше волнует не то, что случилось с Макеем, а вопрос, что будет дальше. Трудно гадать, действительно ли Лукашенко готовил его в преемники, но, безусловно, это была одна из немногих сильных фигур в его окружении, на которую он мог положиться. Сегодня ряд экспертов утверждает, что если убийство действительно имело место, то это сигнал Лукашенко. Как он его интерпретирует – большой вопрос.