Старосветские элиты и постановщики интеллектуальных задач, понимая, что любой кризис даёт также и возможности, ищут новые опоры для осмысления европейского проекта и идеи для пересборки европейского единства.
Либерализм как универсальный базис единства выполнил все задачи зелёного энергоперехода и достиг состояния нулевых выбросов в атмосферу. В общем, либерализм умер. Что взамен?
В России (не исключено, что и в Европе) мало кто заметил, что победившая на выборах в Европарламент Европейская народная партия (ЕНП) выдвинула политическую программу, а не только конъюнктурно заигрывала с итальянскими правыми Джорджи Мелони. Помимо предметного проекта создания европейского контура безопасности с единой армией и спецслужбой и поддержки Украины «вплоть до поражения России», ЕНП предложила Европе окультурить свои иудеохристианские корни. Озарение, заимствование или поворот не туда?
«Мы, европейцы, – это нечто большее, чем сумма наших национальных идентичностей. Наша история, наше наследие, наши иудеохристианские корни и наше культурное разнообразие определяют нас. Единство в многообразии – это уникальная сила, которая сделала мир и процветание возможными для большинства европейцев».
Звучит будто манифест переселенцев из Европы в Америку конца XIX века. Появление термина «иудеохристианство» относят к 1939 году как к базису придуманной в Соединённых Штатах идеологии противодействия «мировому злу» коммунизма.
Второй раз отсылки к иудеохристианским корням западной цивилизации мы видели накануне вторжения США в Афганистан на знамени «борьбы с терроризмом», поднятом республиканцами-неоконами против фундаментального ислама. (Который сами же создали в 1970-х для борьбы с СССР, но это нюансы.)
Новая формула европейского единства ищется на тех же максимальных нравственных высотах. Выделение иудеохристианских ценностей в отдельную графу истинных ориентиров претендует на изобретение патента для «нового европейского национал-консерватизма».
Европейский неоконсерватизм обогащён обязательством уважать права ЛГБТ-сообщества* (движение признано экстремистским и террористическим и запрещено на территории РФ) и стремлением к тем же самым нулевым выбросам в атмосферу для достижения целей зелёной повестки.
Появление у ЕНП семафорных терминов из главной немецкой партии (ХДС/ХСС) неудивительно из-за присутствия там и там вездесущей Урсулы фон дер Ляйен. Даже если это развитие замысла неоконов на европейской почве, политизация теологических терминов в современной Европе таит в себе определённый спекулятивный нарыв.
Кулаком по столу
Ян Ямбон, министр-президент Фландрии (фламандской половины Бельгии) и председатель совета по культуре при ЕС, на площадке издания Politico развил призыв к Европе вернуть свою иудеохристианскую идентичность:
«Возведением достоинства каждого отдельного человека в непреложную ценность мы обязаны третьей основополагающей традиции (После греческой демократии и римского права. – τ.) – иудеохристианскому наследию. Наши основные права человека стали настолько риторическими и очевидными, что мы забыли, насколько революционными они были. Наше современное понимание морали и её определение в виде универсальных прав человека выросли из таких заветов, как “кроткие наследуют землю”, “подставь другую щёку” и “возлюби ближнего своего”».
Председатель совета по культуре при ЕС Ян Ямбон.Фото: Zuma/TASS
«ЕС долгое время наслаждался процветанием, миром и безопасностью, – поясняет Ямбон. – В этот период внешние угрозы для самого континента были невелики, а внутренние потрясения и экономические кризисы не представляли угрозы существованию блока. Но времена изменились. Сейчас мы вовлечены в стратегическое противостояние с Китаем, Атлантический альянс охвачен неопределённостью, а российский режим представляет собой неприкрытую военную угрозу, которая бросает вызов стабильности европейских демократий. К сожалению, сейчас снова пришло время задать Черчиллев вопрос: за что мы сражаемся?»
Знаменитая фраза Уинстона Черчилля была о том, за какие ценности Британия будет биться насмерть против Гитлера, а не выживать, пряча имперское британское золото в Канаде. Неплохая параллель. Сегодня Европа пытается насмерть сражаться против Путина, пряча русское золото в Канаде и других странах коалиции.
«За что мы должны сражаться?» – воскликнул воображаемый Черчилль, ударив кулаком по столу. И воображаемо организовал Brexit, видя, что Европа пока ещё не та.
За что мы должны сражаться?
Реакция на этот вопрос пришла, как всё внезапное, с Востока.
Вопросы по истории
Редактор Politico Саим Саид опубликовал ряд возражений к предложенной ЕНП иудеохристианской матрице. Саим Саид – журналист из Пакистана, окончил Оксфорд и работает в Брюсселе. Вопросы, которые задал Саид, оказались весьма необычными для европейского уха и привычки смотреть на мир широко закрытыми глазами цивилизационного лидерства на протяжении веков, включая мрачные.
Возражение первое – о том, стоит ли возвращать терминологию крестовых походов, если эту терминологию можно повернуть против Европы по-разному.
Картина французского художника Шарля Ларивьера «Битва при Монжизаре». Сражение между силами Иерусалимского королевства (крестоносцев) и армией Айюбидов.
«Европа имеет долгую и уродливую историю систематического антисемитизма и попыток подавить и даже искоренить еврейскую жизнь везде, где она была, – напоминает Саим Саид. – Крестоносцы убили тысячи евреев на пути в Иерусалим – особенно в Рейнской области. Король Эдуард I издал эдикт об изгнании в 1290 году, в результате чего евреи были изгнаны из Английского королевства почти на 300 лет. На евреев также возлагали вину за бубонную чуму, известную как чёрная смерть, и впоследствии в XIV веке на них охотились по всему континенту. В 1492 году в Испании был принят декрет Альгамбры, по которому евреи должны были перейти в католичество или быть изгнаны, а по всей Восточной Европе прошли погромы, направленные против евреев».
Стоит обратить внимание на то, что определение «иудеохристианство» с христианской точки зрения (во всяком случае, как считают позднесоветские исследователи этого вопроса Александр Мень и протоиерей Александр Шмеман) скорее методологический термин, а не симбиотическое описание явления.
Термин объясняет причину, по которой христианство в период реформации императора Константина, а до него в период первых апостолов, опиралось на базис иудаизма как монотеистической религии и как на естественную среду появления раннехристианских пророков и самого Христа.
Посчитав неприемлемой традицию язычества, как римского, так и греческого, христианская церковь взяла основные этические нормы в «Книге Закона» (Торе), где главную ценность представляли бытописание и человеческая история, осенённые божественным промыслом.
Жизнеописание пантеона римских, а равно и греческих богов было сметено церковью в отдельную урну для технической документации истории. Цензура в тот период достигла промышленных масштабов и до сих пор не может остановиться. Только лишь область римского права осталась на том же гордо стоящем пьедестале, где и была, что стало очевидным проявлением исторического консенсуса.
Сейчас это кажется давно решённым вопросом, но многие годы христианской эры спор о выборе между иудеохристианством и языческим христианством был в европейской культуре краеугольным. Вклад языческих традиций в европейское христианство огромен. Можно, например, вспомнить и культ Чёрной Мадонны (отсылка к Церере, Артемиде и Кали), и в целом кельтскую культуру, распространённую по всей Европе.
Но вернёмся к возражениям Саима Саида, который явно склонен верить в антиисламский генезис иудеохристианства по версии неоконов.
Второе возражение – о том, как не смешиваются традиционные религии и экспериментальные социальные течения:
«Те самые ценности, которые Европа отстаивает сегодня – права ЛГБТК+*, права женщин, секуляризм, – были достигнуты только путём оспаривания морального авторитета духовенства. Более того, большая часть развития современных европейских институтов – верховенство закона, парламентская демократия, независимая судебная система – происходила в противовес христианским догматам, таким как божественное право королей. Если европейцы и могут чем-то гордиться, так это тем, что их светские ценности победили церковь – но эту борьбу они проигрывают теократиям и религиозному национализму в других странах мира».
Третье возражение – о самом очевидном и противоречивом моменте, а именно о исламе в Европе:
«Определение “иудеохристианский” проблематично и для религии, которую оно не учитывает, – ислама.
Века назад Мескита – мечеть в Кордове – была лишь одной из более чем тысячи мечетей в этом городе. В 1236 году город был завоёван Фердинандом III Кастильским, и мечеть стала церковью.Фото: Jose María Ligero Loarte/CC BY-SA 4.0
Мусульмане – такие же коренные жители Европы, как и христиане, и на протяжении веков они были влиятельной силой на всём континенте. В Иберии мусульмане создали синкретическую культуру, в которой евреи, христиане и мусульмане жили в относительной гармонии. Они завезли апельсины, лимоны, хлопок и рис – ключевой ингредиент паэльи. Но когда христиане установили контроль над полуостровом, миллионы европейских мусульман были либо убиты, либо изгнаны, либо принуждены к обращению в другую веру.
Даже после своего изгнания мусульмане оставили глубокое влияние на испанский и португальский языки, культурные артефакты и архитектурные сокровища – Альгамбру, мечеть Кордовы, Алькасабу (от арабского Qasbah) в Малаге, – которые миллионы людей посещают и сегодня...»
«Если строить коллективную европейскую идентичность на основе общей истории, – заключает Саим Саид, – то она будет в основном построена на насилии, нетерпимости и авторитаризме. Но, к счастью, наше прошлое не определяет, кто мы есть, и нам позволено стремиться к большему. Что европейский проект сделал так замечательно, так это вселил в нас веру в то, что мы можем стать лучшей версией самих себя. Но для этого всё равно нужно бесстрастно взглянуть на тёмные стороны нашего прошлого».
«Подчёркивая “иудеохристианское” наследие Европы и обращаясь только к древности, мы предаём этот проект, неверно оценивая, кем мы были, и, как следствие, исключая различные народы и образования, которые сформировали континент таким, какой он есть сегодня».
Саим Саид
редактор Politico
Точно ли все эти и другие уязвимые компоненты иудеохристианского наследия Европы имеют в виду современные европейские христианские неоконы, или же речь просто идёт о конъюнктуре момента – межпартийном сотрудничестве израильских правых и европейских «христианских консерваторов» в этот непростой период для США, Ближнего Востока и Европы?
Смысл тезисов Саима Саида, наверное, не в призыве отказаться от иудеохристианства. Каждый может вписывать в программу своей партии какой-угодно базис. Это призыв отказаться от догм и шор, зашитых в ошибках истории. Европейский интеллектуал, выходец из образованной исламской среды заявил альтернативное право на будущее Европы, и от этой позиции отмахиваться трудно.
Искусство взбалтывать, не смешивая
Привнесение христианской терминологии в политическую теорию и практику является особенностью подхода протестантизма, самой политизированной ветви христианства.
Протестантизм веками гложет разрыв между стремлением усовершенствовать инструментарий реформации (следование техническому прогрессу) и стремлением помнить, каковы цели реформ. По движущейся мишени всегда труднее попасть вне зависимости от вида ружья.
Экономические успехи протестантских стран стали локомотивом реформ и для католической части христианского мира. Очень долгое время в экономических лидерах были протестантские страны, и это не могло не остаться незамеченным в государствах, окормляемых Ватиканом.
Теперь именно лидеры протестантского мира отвечают за все атлантические проекты, так как работающий двигатель универсальной этики нуждается в применении.
Два сильнейших препятствия стоят на пути этого движения.
Первое – это ислам и его право быть услышанным в Европе. Но не столько из-за своего естественного расширительного проекта и присутствия в Европе. Ислам всегда был религией прогресса со своей внутренней энергией. Ислам начинался как модернизационный проект и таким приходил в чужие культуры, в том числе в Европу.
Несмотря на попытки недавних двух-трёх десятилетий представить мусульман как архаичную ветвь цивилизации, современный ислам не собирается отказываться от своих прогрессистских устремлений. Достаточно оценить уровень современного развития ряда стран Персидского залива или побывать в Музее Будущего в Дубае, чтобы понять, как в исламском мире оценивают своё место в современной ситуации.
С точки зрения ислама вовсе не сражение Европы с Россией за более безопасное занятие господствующих высот на Украине является нервом сегодняшнего дня.
Нерв сегодняшнего дня – формулирование технического задания для дня завтрашнего.
Второе препятствие – наличие альтернативных моделей цивилизационного диалога, которые бросили вызов европейской. За сооружённый санкционный забор заглядывать трудно, но современная европейская элита закрывает глаза на опыт построения российской общественной модели, считая её враждебной. Но в России, где православная церковь уберегалась от серьёзных прогрессистских расколов, политика и религия конституционно разведены как вода и масло в жизни общества.
В России существуют законы, которые ограничивают посягательство на чужую веру, «оскорбление чувств верующих». Феномен отсутствия в России крупных анклавов, национальных районов внутри городов, объясняется этим. Конфессии сосуществуют в режиме устойчивого общественного договора, не пытаясь под давлением государства создать новую универсальную модель уклада с модифицированными ценностями.
Одна из причин российско-украинского конфликта – реформирование Украинской православной церкви, реализованное по лекалам протестантского раскола.
10 марта 2023 года дирекция заповедника «Киево-Печерская лавра» заявила о расторжении бессрочной аренды со Свято-Успенской Киево-Печерской лаврой УПЦ и предписала монахам покинуть монастырь.Фото: EPA/TASS
Благодаря энергии атлантического протестантизма во главу угла развития поставлены проекты микширования культур и вывод новых образцов и квинтэссенций: нового общества, новой религии, нового человека.
Но вспомним Черчилля. Разве не ему принадлежит тайный ингредиент коктейля для Джеймса Бонда: взбалтывать, не смешивая? Наука оберегать идентичность, а не воздействовать на неё для модификации «во имя прогресса» – признак зрелости цивилизации. Противоположное говорит о молодости цивилизации и о неуверенности в заявленных ценностях.
Европа ещё далека от фиксации своего целеполагания, несмотря на весь опыт своей истории.
* Движение признано экстремистским и террористическим и запрещено на территории РФ.
01 июля 2024
03 апреля 2024