Сталин и его восприятие в Италии: от ориентира до демонизации

Сталин и его восприятие в Италии: от ориентира до демонизации

Истории 05 июня 2023 Анна Цыба

Итальянский историк, философ, профессор Франко Кардини у себя на родине не раз подвергался критике за слишком объективную оценку фигуры Иосифа Сталина в российской и мировой истории. В серии лекций на радиостанции Rai Radio 2 Кардини рассказывает итальянцам о том, как Сталин ценой человеческих страданий и жертв сделал СССР современной державой, а в своей нашумевшей книге «Невозможные интервью» профессор опубликовал вымышленную беседу с отцом народов, представляя его читателю с неожиданной стороны. Смерть генерального секретаря, по выражению историка, не согласного с тотальной демонизацией его образа, оставила мир наедине с капитализмом. В разговоре с «Октагон.Европа» учёный делится своим профессиональным видением непростой исторической фигуры.

– Какие личные воспоминания связывают вас с Иосифом Сталиным?

– Исторически между Италией и Россией всегда существовала обоюдная приязнь и взаимопонимание, хотя сегодня эта традиция нарушена, причём в одностороннем порядке. Италия никогда не была русофобской страной, и это важно. Италия обладала самой большой коммунистической партией в Европе, половина государства была коммунистической. Я живу во Флоренции, в центральной части страны, и именно Центральная Италия – Тоскана, Умбрия, – а также Эмилия-Романья и часть Ломбардии по уровню поддержки коммунистов были сопоставимы с Болгарией – до 82 процентов получала именно коммунистическая партия.

Я жил в коммунистической семье, хотя мои родственники ходили в церковь. Это был коммунизм на итальянский манер. Мой отец не был коммунистом в полном смысле этого слова, он был социал-христианином. А вот брат матери состоял в фашистской партии, которая брала начало от коммунистической партии. Он был инженером и учил меня математике: рассказывал об участии в войнах в Африке, Испании, во Второй мировой войне. Дядя объяснял мне, что сначала он состоял в коммунистической партии, однако коммунисты хотели сделать революцию, и он пытался им объяснить, что это не так просто. Коммунисты устроили революцию в России, когда ей грозил крах, однако существовала армия, поэтому Октябрьскую революцию организовала именно она. В Италии ничего этого не было. Италия выиграла войну, страна находилась в руках короля, папы римского и промышленников, а армия и полиция функционировали отличным образом. Как можно при таком раскладе организовывать социалистическую революцию? Поэтому если нужны реформы, то необходимо опираться на тех, кто стоит у власти, а они не хотят никакой социалистической революции. Это, в сущности, и произошло. И режимом социальных реформ стал фашистский режим.

– Есть мнение, что в Италии фигура Иосифа Сталина воспринимается иначе, чем в России. Что вы об этом думаете?

– Фашистский режим стал первой властью в Европе, которую признал Советский Союз. В Италии фашизм ставил коммунистическую партию вне закона, а вот на уровне международных отношений его позиция была иной. Сталин очень уважал Муссолини, и наоборот. После Второй мировой войны, в особенности в Центральной Италии, все были коммунистами. Я отлично помню, как тогда смотрели на Сталина. Может быть, вы видели какой-нибудь чёрно-белый итальянский фильм вроде «Дон Камилло»? Это очень интересная серия фильмов, где показано, какой была коммунистическая партия в итальянской провинции, а конкретнее, в провинции региона Эмилия-Романья. И это было что-то необыкновенное.

Бенито Муссолини во время Похода на Рим в 1922 году.Бенито Муссолини во время Похода на Рим в 1922 году.

Я отлично помню ночь, когда умер Сталин, мне тогда было 13 лет. Тогда никто не спал, люди выходили на пикеты, жгли костры. Во Флоренции прошлых лет были так называемые табернакли – небольшие уличные алтари с изображениями Иисуса, Мадонны и других святых. В ту ночь в них разместили фотокарточки Сталина и зажгли свечи. После смерти Сталина мой дядя сказал: «Теперь мы наги перед капиталом».

Здесь свою роль играет обаяние персонажа, то, как его нам представляли, и, разумеется, тот факт, что итальянцы очень плохо знали историю России – как древнюю, так и современную. Итальянцы воевали против России в Крымской войне в 1854 году, но так и не поняли, что происходило в действительности. Они воевали, потому что хотели заработать у французов очки и желали, чтобы последние помогли им в объединении Италии, что, в общем-то, и произошло. Однако никто в Италии так ничего и не понял про Крымскую войну. Но, возвращаясь к Сталину, можно сказать, что его обаяние продолжало действовать ещё долгое время, в том числе потому, что общественное мнение не особенно хорошо восприняло XX съезд КПСС (На нём Никита Хрущёв выступил с закрытым докладом «О культе личности и его последствиях», осудив наследие Сталина. – τ.).

«Россия без того, что сделал Сталин, не вошла бы в современность западного мира»

– Могли бы вы сравнить Сталина с какой-либо другой исторической фигурой?

– Это непростой вопрос. Сталин, несмотря на тёмную сторону его личности, имел свои преимущества – например, то, чего он смог достичь в социальной сфере. Он получил аграрное, как сказал бы Маркс, феодальное общество и ценой огромных человеческих и прочих жертв сделал его современной страной.

Я помню, когда мне было 16 лет, мой папа, социалист и гуманитарий, дал мне недавно вышедшую книгу Виктора Кравченко «Я избрал свободу», где рассказывалось о коллективизации, о том, как СССР вывозил масло за границу в то время, когда его не хватало собственным гражданам. Я узнавал о громадных советских заводах, на которых производилась продукция исключительно для промышленности – например, только трубы. Я думал, что это негуманно, но это та цена, которую Россия заплатила, чтобы войти в современность.

«Когда умер Ленин, ситуация была трагичной до тех пор, пока Сталин не стал генеральным секретарём. Всего за несколько лет ему удалось совершить своего рода чудо».

Потом произошло немецкое наступление, и после него за очень короткий срок ситуация восстановилась до такой степени, что Россия стала второй по величине мировой державой. Пришедшие после смерти Сталина Хрущёв, Маленков и другие его бывшие коллеги знали, что Россия без того, что сделал Сталин, не вошла бы в современность западного мира.

Современный западный мир подразумевал технический прогресс, индивидуализм, современное правительство, в котором есть место свободам. В России под понятием свобод до момента ухода царя, а возможно, и в период коммунизма, и даже до сегодняшнего момента подразумевались скорее общественные свободы, чем свободы индивидуальные. Конечно, последние можно найти, читая великих русских писателей, однако на уровне общества они ощущаются слабо.

На Западе, наоборот, индивидуальные свободы гипертрофированы, вплоть до опасности обездвиживания общества, в котором индивидуальных свобод стало слишком много, и они начали конфликтовать между собой. Это в некотором роде стало болезнью западного социума, тогда как в России, конечно же, существуют болезни иного характера.

Владимир Ленин и Иосиф Сталин в 1922 году.Владимир Ленин и Иосиф Сталин в 1922 году.

В немецкий кинопрокат вышла комедия 2014 года под названием «Он снова здесь» – о Гитлере, который возник в современной Германии и странным образом получил горячий приём. Есть фильм и о Сталине, точнее, о его якобы выжившем внебрачном сыне, который после долгих лет молчания появился на публике и был принят россиянами 1990-х с ажиотажем и радостью (фильм «Архангел» 2005 года).

Есть российский фильм «Освобождение», содержащий очень любопытные и убедительные эпизоды с участием фигуры Сталина. Я помню, как в 1970-х годах в московских кинотеатрах в те моменты, когда на экране появлялся Сталин, звучали аплодисменты. Например, в картине показывалась конференция в Тегеране, где Сталин очень оживлённо, но в вежливой дипломатической манере спорил с Черчиллем, и в этот момент зал всегда аплодировал. На нас, итальянцев, это производило сильный эффект, ведь мы остановились на этапе почти маниакальной десталинизации, когда о Сталине было практически невозможно даже упоминать, когда переписывали школьные учебники. В России я этого не увидел. Конечно, нельзя сказать, что на сегодняшний день образ Сталина рассматривается в положительном свете, однако, объективно говоря, у него были свои заслуги.

Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль на конференции в Тегеране.Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль на конференции в Тегеране.

В Италии падение коммунистической партии, которая уже давно перестала ставить Сталина в пример, привело к ещё большему низложению персоны вождя. Преобладавшая тогда точка зрения относила всё это к разряду тоталитаризма, называла сталинский режим криминальным и сравнивала с фашизмом. Когда в Италии стало известно о том, что Михаил Булгаков хотел эмигрировать, а Сталин звонил ему и уговаривал остаться, никто не хотел этому верить. Стал бы Сталин звонить Булгакову? Тиран не мог этого сделать.

О верности Сталина международным договорённостям

– В вашей книге «Невозможные интервью» вы приводите вымышленную беседу со Сталиным и называете генералиссимуса человеком, разбирающимся в культуре. Потом вам это ставили в вину.

– Повторюсь: у нас это сейчас переживается крайне негативно. С одной стороны, идёт демонизация всех режимов, которые не являются либеральными парламентскими демократиями, с другой – демонизация самой фигуры Сталина, запущенная в России его бывшими союзниками на XX съезде КПСС. Это привело к формированию критического и даже демонизирующего отношения к Сталину. Коммунизм Энрико Берлингуэра в какой-то момент также попал под подозрение – в своё время он спрятался именно за этой пеленой антисталинизма. Резкое разделение коммунизма и сталинизма – это реальность, в которой долгое время находились итальянские коммунисты-интеллектуалы. Доходило до маниакальности: фашизм и национализм понимались как одно и то же, тогда как коммунизм и сталинизм всегда нужно было разделять.

«Образ Сталина, безусловно, несёт в себе своего рода очарование. На международном уровне он всегда оставался верен достигнутым договорённостям. Он потерял уйму времени с начала Второй мировой войны в том числе потому, что не хотел верить, что Гитлер нарушил их совместный пакт о ненападении».

Сталин долгое время был ориентиром для итальянской левой интеллигенции. Пальмиро Тольятти очень хотел, чтобы в Италии был построен социализм по советской модели, однако Сталин хорошо понимал, что это невозможно. Кроме того, это означало бы для него дополнительные сложности во взаимоотношениях с Ватиканом, а он этого не желал. В итоге Сталин принял решение, что Италия должна быть исключена из коммунистического блока.

В Италии витает идея, что Владимира Путина нужно остановить. Известный журналист Corriere della Sera Беппе Севернини некоторое время назад всерьёз заявил, что, если Путина не остановить, он доберётся до Лиссабона. В этот момент мне показалось, что я читаю рассказы пятисотлетней давности, когда венецианцы говорили: осторожно, если султан завоюет Венецию, то потом он доберётся и до Парижа, и до Лондона, хотя у султана не было ни желания, ни возможности дойти даже до Рима. Это была пропаганда папы римского, который запугивал всех тем, что турки будут пить воду из фонтана Святого Петра. У султана не было намерения добраться до Рима, как нет его у Путина и как не было его у Сталина. Сталину пришлось в своё время защититься объединением союзников в рамках Варшавского договора. Пусть члены договора и не принадлежали к стану демократических стран, а НАТО принадлежит, это уже другой вопрос. Сталин в конечном счёте на уровне международных отношений всегда оставался верен своей линии.

«Либеральные системы облегчают жизнь элитам, которые уже богаты»

– Все современные диктатуры выросли на том, что сейчас называется демократическими системами. Нет такой диктатуры, которая произошла бы от традиционной авторитарной системы, – те же фашистские и национал-социалистические режимы в Германии и Италии имели в качестве отправной точки либеральные демократические системы, которые по тем или иным причинам в какой-то момент перестали работать. Можете называть его дегенеративным, но это развитие демократии.

Я никогда особенно не восхищался либеральной системой. Либеральная система облегчает жизнь элитам, которые уже богаты.

«Либеральная система – это один из основных виновников колониализма. Она сделала мир бедным, а не обогатила его, допустила размежевание социальных классов, увеличила различия между ними».

Если в современной Африке убрать действующую сегодня систему эксплуатации со стороны транснациональных лобби, то, скорее всего, не произошло бы никакого массового бегства мигрантов с Африканского континента, а наоборот, было бы развитие.

От европейцев этот момент ускользает, они делят мир исключительно на свободу и тиранию. Они не понимают, что свободный западный мир базируется на системе, которая всё больше разделяет социальные классы и уничтожает средний класс. Это становится всё более заметным в Италии, и это результат нелейбористской системы. И не нужно быть коммунистом или иметь пророссийские взгляды, чтобы это увидеть.

Мы, среднестатистические итальянцы, являемся небольшими вкладчиками, и самый простой путь экономии – покупка акций у управляемых банками компаний. Те, в свою очередь, предоставляют своих консультантов. Каждому клиенту выделяется финансовый консультант, который направляет средства своего клиента тем или иным лобби. То, что остаётся от наших зарплат, используется для создания своего рода неокапитализма, который становится всё более пространным, поднимает цены и сокращает рабочие места и платёжеспособность. Результаты всего этого мы начинаем наблюдать уже сейчас. Однако об этом всегда знали и говорили, и не только левые. Эдвард Люттвак не был представителем левых, однако опасность турбокапитализма он усмотрел ещё 40 лет назад. Дуайт Эйзенхауэр, тоже не из лагеря левых, в конце 1950-х годов заявил, что военно-промышленный комплекс США работает на то, чтобы обеднить население и открыть возможности для новых конфликтов. Сегодня мы к этому и пришли.

Рим