Зерновой цугцванг

После приостановки участия в соглашении общая диспозиция выглядела так, что любой шаг Москвы, равно как и бездействие, только ухудшал её положение. Не предпринимать ничего – это де-факто выйти из зерновой сделки в ситуации сохранения морского коридора, используемого Украиной против России. Игра на обострение, подразумевающая блокирование портов и закрытие морского трафика, может привести к эскалации конфликта, что явно не входит в планы российского руководства. А любой примирительный жест будет воспринят как проявление слабости.

Но тем не менее был выбран последний сценарий: сегодня Минобороны объявило о возобновлении работы черноморского коридора.

Заключению зерновой сделки предшествовала истерическая кампания в западных СМИ, обвинявших Москву в провоцировании голода в слаборазвитых странах Африки. Речь шла о блокировании российским ВМФ украинских портов, в которых скопилось предназначенное на экспорт зерно. Дело кончилось тем, что Россия согласилась не препятствовать вывозу украинского продовольствия и удобрений из трёх портов (в Одессе, Черноморске и Южном) по согласованным морским коридорам.

Эти договорённости были оформлены 22 июля текущего года в виде двух формально не связанных между собой соглашений: первое – между Россией и посредниками в лице Турции и ООН, второе – между Украиной и теми же посредниками. Для контроля за движением и загрузкой судов был создан Объединённый координационный центр (ОКЦ), в состав которого вошли представители всех договаривающихся сторон. Этот центр базируется в Стамбуле, где и проходит досмотр судов по дороге на Украину и обратно.

Кроме того, Россия и Организация Объединённых Наций подписали меморандум, согласно которому ООН должна была добиться смягчения санкций, препятствующих экспорту российского зерна и удобрений.

Первые корабли вышли из украинских портов 1 августа 2022 года, а к концу сентября стало понятно, что гуманитарная составляющая сделки является фикцией: большая часть украинского экспорта оказалась в Европе. На конец октября, по данным ООН и MarineTraffic, было совершено 455 рейсов и отправлено 9,3 млн тонн зерна. Из них в страны Запада – 350 судов с 6,1 млн тонн украинского зерна, в слаборазвитые страны Африки – 11 рейсов и 360 тыс. тонн. То есть развитые страны получили 66 процентов, а африканские – 4 процента от общего объёма экспорта.

Что касается России, данные ей обещания о снятии санкций с российских судов, участвующих в экспорте зерна и удобрений, выполнены не были: проблемы с оплатой поставок, а также со страхованием и обслуживанием кораблей в зарубежных портах так и не были решены. Украинские экспортёры и западные зерновые трейдеры делали свой бизнес, а Россия не получила ничего, даже чувства морального удовлетворения, которое могло принести предотвращение голода в беднейших странах. Но в начале октября стало понятно, что есть и более серьёзные проблемы.

Ещё до заключения зерновой сделки существовало подозрение, что Соединённые Штаты и их сателлиты добиваются разблокирования украинских портов ради организации морского оружейного трафика. И хотя схема таких операций на маршруте между Босфором и украинскими портами легко просчитывается, никаких попыток застраховаться от этой угрозы российская сторона почему-то не предприняла.

В результате морской канал доставки оружия бесперебойно работал почти три месяца. Уже находясь в акватории Чёрного моря, следующие на Украину суда загружались оружием с болгарских и румынских кораблей, но не более чем на 10–20 процентов, чтобы по осадке нельзя было определить степень их загрузки. Таким образом, судно с массой полезного груза 20 тыс. тонн доставляло на Украину от 2 до 4 тыс. тонн боеприпасов.

Затем в начале октября стало известно, что при подготовке подрыва Крымского моста закамуфлированное в рулоны строительной полиэтиленовой плёнки взрывное устройство было отправлено морем из Одессы в Болгарию по гуманитарному коридору, организованному в рамках зерновой сделки. А ещё через три недели выяснилось, что по тому же маршруту перемещались морские беспилотники, атаковавшие Севастопольский порт.

Как показала экспертиза установленных на них навигационных модулей, запуск морских дронов производился в районе Одессы, а дальше они двигались по зерновому коридору, а потом поворачивали в сторону Севастополя. При этом координаты движения одного из морских беспилотников указали на точку старта в том же гуманитарном коридоре, что свидетельствует о запуске аппарата с борта одного из гражданских судов, зафрахтованных Киевом или его западными партнёрами для вывоза сельскохозяйственной продукции из морских портов Украины.

То есть зерновая сделка превратилась в прикрытие для атак на Россию. Украина и её англосаксонские покровители используют гуманитарный морской трафик для доставки оружия, чтобы убивать российских военных и обстреливать города на российской территории, по той же дороге отправляют бомбу для подрыва Крымского моста и беспилотники, нацеленные на Севастопольский порт, а в ответ Россия всего лишь приостановила своё участие в этом циничном соглашении.

Судя по заявлению Министерства обороны РФ, «движение судов по коридору безопасности является недопустимым, так как украинское руководство и командование ВСУ используют его для ведения боевых действий против России». И потому Москва ждала от украинской стороны «дополнительных обязательств не использовать данный маршрут в военных целях», а от ООН – «содействия в получении» соответствующих гарантий.

Иными словами, Москва просто зафиксировала нарушение условий соглашения (демилитаризация портов и маршрута) и заявила, что не будет участвовать в нём до получения заверений от Киева, что Украина больше не станет использовать зерновой коридор для перевозки оружия и запуска военно-морских дронов. И всё.

Того, что уже произошло под прикрытием зерновой сделки (подрыв Крымского моста и атака морских дронов на Севастополь), вполне достаточно для разрыва соглашения со всеми вытекающими последствиями в виде силового захвата снующих по гуманитарному коридору судов и блокады или уничтожения «демилитаризованных» портов вместе со связанной с ними военной инфраструктурой. Но ничего подобного не происходит и вряд ли произойдёт – то ли потому, что российское руководство опасается жёсткого ответа, то ли из-за заинтересованности части элит в сохранении сделки, которая не принесла России ничего, кроме новых неприятностей.

В результате Россия ведёт себя как кот Леопольд с его вечным «давайте жить дружно» или как воспитатель детского сада: «Деточка, ты поступил плохо. Пообещай, что больше так не будешь, и беги играть». Это очень слабая и унизительная позиция, совершенно неуместная в военное время, да ещё и в отношении противника, который, в отличие от Москвы, игнорирует договорённости и готов идти напролом, не ограничивая себя ничем.

Пока в Минобороны РФ согласовывали текст миролюбивого заявления, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков рассуждал о том, что «зерновая сделка вряд ли реализуема без России», партнёры Москвы по соглашению выработали у неё за спиной график движения 16 судов (12 – из украинских портов и четыре – в украинские порты) по морскому гуманитарному коридору и договорились о создании инспекционных команд для проверки ещё 40 судов.

Без России им даже удобнее. Стамбульский досмотр можно превратить в фикцию и возить оружие через Босфор, полностью загружая суда, что позволит отказаться от сложных схем погрузки в отрытом море. Сколько оружия им удастся перевезти, пока Москва будет ждать «прояснения ситуации», никто, скорее всего, не узнает, но Россия почувствует это во время следующего наступления ВСУ на Херсон или очередных атак на Черноморский флот.

Такое развитие событий является серьёзным вызовом для России. Сетевые алармисты уже предлагают блокировать зерновой трафик, арестовывать или даже обстреливать идущие по нему суда, разбомбить принимающие порты («нет порта с погрузочно-разгрузочной инфраструктурой – некуда и незачем плыть»). Более мягкий вариант – выпустить все уже находящиеся в украинских портах корабли («пускай увозят зерно и больше не возвращаются») и после этого заблокировать порты.

Каждое из этих решений имеет свои плюсы и минусы, но универсальной отмычки к ситуации, в которой была Россия, нет. В лежащей на поверхности дихотомии – либо эскалация конфликта с перспективой большой войны в акватории Чёрного моря, либо вынужденное решение смириться, потерять лицо и не мешать морским поставкам оружия. И выбор был сделан.

«Благодаря участию международной организации, а также содействию Турции удалось получить необходимые письменные гарантии со стороны Украины о неиспользовании гуманитарного коридора и украинских портов, определённых в интересах вывоза сельскохозяйственной продукции, для ведения боевых действий против РФ, направленные в Совместный координационный центр 1 ноября 2022 года», – заявило сегодня Минобороны РФ.

Украинская сторона официально заверила, что «морской гуманитарный коридор будет использоваться только в соответствии с положениями “Черноморской инициативы” и связанным с ней положением о СКЦ», добавили там.

Но ясно, что зерновая сделка в её нынешнем виде совершенно не нужна и даже вредна для России. И не только потому, что она стала прикрытием для оружейного трафика на Украину.

В августе этого года «Октагон» писал, что «за кулисами зерновой паники прячется жажда наживы», и пока «мировая Жаба льёт крокодиловы слёзы по страдающей Африке», где люди действительно умирают от голода, Запад, «владея предложением, вздёргивает цену собственной продукции через искусственно созданный дефицит». Частью этой людоедской политики является скупка по демпинговым ценам и вывоз в страны ЕС украинского зерна, в том числе нового урожая.

Украинских сельхозпроизводителей можно понять: в условиях военных действий они боятся за сохранность урожая и стремятся как можно быстрее продать его и получить деньги. По официальным данным, в этом году на Украине будет собрано почти в два раза меньше зерна и зернобобовых культур. Соответствующим образом должны уменьшиться объёмы экспорта и запасов, предназначенных для внутреннего потребления, но из-за стремления продать как можно больше на внешнем рынке эта пропорция уже начала смещаться в пользу экспорта.

Та же тенденция наблюдается в присоединённых к РФ регионах, которые традиционно пользуются услугами тех же трейдеров, что и их украинские соседи. При этом Украина, продающая тонну зерна на 30–50 долларов дешевле средних оптовых цен, фактически играет на мировом рынке против России, которая собрала в этом году рекордный урожай зерновых – 152 млн тонн, что на 31 млн тонн больше урожая прошлого года.

Поскольку сухопутный транзит не может полностью заменить перевозки сухогрузами из-за ограниченной пропускной способности железных и шоссейных дорог и более дорогой (до 30 процентов) сухопутной логистики, закрытие зерновой сделки приведёт к снижению украинского экспорта, а это позволит избежать голода на Украине и избавит Москву от необходимости завозить зерно на присоединённые территории.

Присоединяясь к зерновой сделке, Россия рассчитывала, что обещанное смягчение санкций улучшит её позиции как экспортёра, и была обманута. Но слабая надежда добиться от ООН выполнения обещаний пока остаётся, поэтому представители российской власти ежедневно подтверждают, что Москва готова обсуждать пролонгацию сделки, если Украина даст гарантии, что зерновой коридор в Чёрном море не будет использоваться в военных целях.

Эти манёвры на экономическом поле уже дают определённый эффект. В минувший вторник британская страховая компания Lloyd’s Ascot заявила, что приостанавливает страхование судов, идущих по зерновому коридору из Украины, пока не прояснится ситуация с участием России в сделке, а страны ЕС, как сообщил министр сельского хозяйства Франции Марк Фено, занялись выстраиванием сухопутного маршрута вывоза зерна с Украины.

В то же время все задействованные в этом сюжете игроки предпочли бы не искать более дорогих путей, не отказываться от страховых взносов и платы за аренду судов, не придумывать новых схем оружейного трафика. То есть все они хотели бы вернуться к столь удобной во всех смыслах зерновой сделке, и это даёт России шанс добиться реального смягчения экспортных санкций.

С другой стороны, восстановление морского маршрута – это риски, связанные с поставками оружия, добровольный отказ РФ от ударов по портовой инфраструктуре Одессы и, следовательно, фактический (возможно, временный) отказ от контроля над Одесской и Николаевской областями, то есть сохранение за Украиной выхода к морю и нерешённая проблема Приднестровья.

Но разница в их восприятии состоит в том, что в США и Евросоюзе хотят сохранения зерновой сделки ради оружейного трафика и контроля над зерновым рынком, и проблема для них заключается в том, готовы ли они пойти на смягчение санкций и заставить Украину дать требуемые заверения. А Москва решала, что важнее – торговля в одном пакете с оружейными рисками и бездействием на одесском направлении или военные соображения, увязанные с экономическими издержками.

Происходит это, судя по всему, потому, что для одной группы российских элит важнее положение России на мировом рынке зерна, а для другой – ход военных действий на Украине. В результате имеем классический случай сидения на двух стульях. Эта позиция представляется не слишком удобной для мирного и совершенно неприемлемой для военного времени, потому что, как говорил Ленин, которого Владимир Путин на днях назвал «классиком», «войну надо вести по-настоящему, или её не нужно вести вообще».