Инаугурация Дональда Трампа стала переломным моментом для российской элиты, которая окончательно избавилась от мнения, что отставка геополитического недруга сама по себе может привести к налаживанию отношений с недружественной страной. Приходит понимание, что на современном этапе миром правят не личности, а идеи и системы. Политическую конкуренцию необходимо выстраивать в идейном, а не в межличностном пространстве.
Миф «Трамп – наш» зародился в 2016 году не на пустом месте. Завершившееся к тому времени в России построение вертикали власти дало побочный эффект. Управляемость государственным аппаратом многократно выросла, но одновременно на всех этажах системы укоренилась привычка избавляться от любой ответственности за исполнение поставленных задач. Она перекладывалась на кого угодно – на подчинённых, смежные ведомства, гражданских подрядчиков, не вовремя пришедших с проверкой силовиков.
Наиболее популярной стала ссылка на внешние неподконтрольные исполнителям обстоятельства. Привычку кивать на заграницу как на источник всех бед переняло как простое население (одним из подтверждений этому стали автомобильные наклейки «Обама – чмо» и бесчисленные шутки про нагадившего в подъездах Обаму), так и высокопоставленные политики. Барак Обама периодически подкреплял такой сценарий поведения российских чиновников, признаваясь в своём негативном отношении к России.
Ничего личного, только политика
На этом фоне любой пришедший после Обамы президент США воспринимался на психологическом уровне другом России. То, что им в 2016 году оказался не демократ, а республиканец Трамп было воспринято российским истеблишментом вдвойне позитивно. Госдума встретила его избрание аплодисментами, а представитель Администрации президента в одном из телешоу признался, что в Кремле «гуляли три дня, рвали баяны».
Спустя всего год выяснилось, что Трамп – вовсе не добрый дедушка, пришедший в Белый дом защищать интересы Москвы, а представитель созданной им агрессивной идеологии и системы взглядов.
Трампизм стал противовесом претворявшимся в жизнь Демпартией тезисам о великой перезагрузке и защите прав маргинальных и девиантных слоёв населения. Взамен глобализма он провозгласил своеобразную форму блокового изоляционизма.
Именно в соответствии с этими ценностями Трамп в свою первую кадецию отдал приказ бомбить занимаемую российскими военными базу в Сирии. В июле 2017 года он встретился с Владимиром Путиным на саммите G20. По итогам разговора Трамп отметил, что между странами произошёл определённый прогресс. Но спустя месяц он подписал закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций», который среди прочих стран касался и России.
11 ноября 2017 года. Президент России Владимир Путин и президент США Дональд Трамп (слева направо) на рабочем заседании в рамках 25-го саммита форума АТЭС.Фото: Михаил Климентьев/пресс-служба президента РФ/ТАСС
При этом до конца первого срока президент-республиканец продолжал оставаться для российского истеблишмента «партнёром». Ничего личного, только политика.
Трамп придёт и порядок наведёт
В 2024 году российская элита оказалась на грани очередной американской политической ловушки. Внутренняя пропаганда снова начала продвигать тезис, что любой следующий президент США будет лучше Байдена, что особой удачей станет избрание сторонника России Трампа. И вновь все принципиальные внутренние и внешние решения начали откладываться до «возвращения Трампа в Белый дом» в надежде, что он восстановит равновесие в изрядно пошатнувшемся мировом порядке.
Под этим предлогом в прошедшем году были передвинуты по времени давно назревшие кадровые ротации в руководстве страны – за стол переговоров с Трампом должны сесть понятные и проверенные люди. Экономические решения принимались в надежде на то, что Трамп убедится в стабильности российской экономики и инициирует поэтапную отмену санкций.
Под будущую встречу подгонялись многие ходы.
Надежда на «старого друга Трампа» отодвинула на второй план пробелы в государственной внешнеполитической идеологии России, заполнение которых позволило бы не ждать переговоров, а уже сегодня диктовать противоположной стороне свою точку зрения. Попытки создания полноформатной госидеологии продолжают выглядеть спонтанными, несистемными и не приводящими к конкретным результатам действиями. Остались в прошлом многочисленные «красные линии», уже давно не вспоминается тезис о лидерстве России в антиколониальном движении. Свелись к минимуму даже упоминания о многополярном мире. Для Трампа существуют только интересы Америки, о других мировых полюсах он слышать вряд ли захочет.
Будут ли переговоры?
При всём этом до сих пор нет уверенности, что анонсированные переговоры вообще состоятся. А если они начнутся, то непонятно, будут ли доведены до логического финала.
В отличие от системных аппаратчиков Обамы и Байдена, Трамп в большей степени полагается на интуицию и внутренние импульсы. Для него важно начать переговоры, а их результат уже будет подгоняться под идеологию его команды.
Яркий пример – заключённая при его посредничестве сделка между Израилем и ХАМАС. Она оказалась крайне невыгодной договаривающимся сторонам, но идеально подходит под текущие нужды президента США. Оснований считать, что в случае с урегулированием украинского кризиса будет как-то по другому, нет.
19 января 2025