Труженики подсобного сектора экономики из среднеазиатских республик, всегда обитавшие в дачном посёлке, услужливо предлагавшие различные работы, теперь становятся всё больше похожи на бойцов невидимого фронта в короткой передышке между сражениями. Неумело перевязанные бинтами головы, порванная и наспех застиранная одёжка, отстранённые, но полные решимости взгляды, устремлённые куда-то поверх строительной площадки. Не помогают и деликатные напоминания о том, что разведённый цементный раствор стынет на глазах и вот-вот станет непригодным к использованию. «На всё воля Аллаха», – сухо констатирует старший в малой бригаде, вызвавшейся ремонтировать парковку у дачного дома.
Их почти перестали называть гастарбайтерами, очевидно, осознав неполиткорректность этого слова, заимствованного из немецкого языка, а значит, отсылающего к страницам истории, связанным с подневольным трудом в те времена, в дискуссиях о которых сейчас поставлена точка. Термин «мигранты» звучит куда более уважительно и совсем не несёт уничижительных смысловых оттенков, хотя все понимают, что и это название чужеземцев, приехавших в Россию на заработки, по факту обозначает ровно то же самое, но в расширенном толковании.
Такое явление, как гастарбайтеры, не было столь политизировано, как сейчас это происходит с мигрантами. Считалось, что гастарбайтеры – это те, кто приезжали трудиться в основном на стройках и с согласием на любые условия. Нынешние мигранты – это уже практически ополченцы, которые днём могут класть кирпичи и мешать раствор, а вечером наперевес с лопатами отстаивать своё место под российским солнцем в жарких и многолюдных схватках с конкурентами иных национальностей.
Сообщения о массовых драках с участием трудовых мигрантов в Москве и Подмосковье поступают на ленты новостей столь же часто, как о взрывах в аэропорту далёкого Кабула. Чем ближе выборы в РФ и горячее на южном направлении, тем отчаяннее сражения между мигрантами, очаги которых уверенно смещаются к центру столицы. Ситуация объясняется кризисом, санитарными ограничениями, возросшей конкуренцией, а в общем, стремлением выжить любой ценой, отвоевав себе возможность зарабатывать как до СOVID-19 и не платить дани несистемным сборщикам пандемии.
Чем напряжённее социально-экономическая обстановка, тем сильнее сужается пространство, отведённое собственному рабочему классу, не говоря уж про мигрантов.
Но если свой класс рабочих рук объявлен ведущей политической силой, то партнёрам из армии мигрантов остаётся только следовать тому же тренду и тоже применять силу не только на стройках.
Власти РФ столкнулись с прежде нехарактерным или, по крайней мере, не так бросающимся в глаза явлением, как междоусобицы приезжих рабочих и бунты мигрантов. Проблемой озаботились региональные власти, российское Правительство, силовики, вопрос дошёл до самого верха, и сам президент высказал озабоченность тем, что в связи с нестабильностью в Афганистане под видом мирных тружеников в республики Средней Азии, а далее и в Россию может проникать и преступный элемент.
Введение визовых режимов с южными соседями, вероятно, могло позволить укрепить границу и лучше просеять устремляющиеся в Москву потоки мигрантов, но в то же время ослабило бы влияние России на своё подбрюшье, провело бы красные линии в отношениях с государствами, способными стать надёжными союзниками. Кроме того, сам президент РФ ещё недавно говорил, что мигранты из среднеазиатских республик обеспечивают функционирование целых отраслей отечественной экономики, где не хватает рабочих рук, а потому Россия берёт на себя обязательства создать комфортные для приезжих тружеников условия.
Строительная отрасль – один из главных потребителей труда мигрантов.Фото: Донат Сорокин/ТАСС
Без мигрантов пока не обойтись ни суверенному стройкомплексу, ориентированному на мастеров в тюбетейках, ни сфере ЖКХ, визитной карточкой которой в больших городах уже давно стали дворники из Таджикистана. Обычное дело – мигранты на подхвате в магазинах в роли грузчиков, на бесчисленных автомойках, на рынках, в дачных посёлках, где вечно требуется то вырыть яму, то сколотить сарай. Многомиллионное присутствие среднеазиатских рабочих в российской экономике несёт в себе и политический подтекст, демонстрируя, что пришедшее на смену Союзу Содружество Независимых Государств существует не только на бумаге, но и на московской стройке, а отправившиеся в формально свободное плавание южные страны по-прежнему – в орбите влияния России.
Дай от ворот поворот таджикским, узбекским и киргизским рабочим – и экономика, конечно, не рухнет, свято место пусто не бывает, но этим мигрантским рукам усилиями внешних партнёров найдётся иное применение, которое при определённых раскладах может обернуться совсем не в геополитическую пользу РФ. Мигранты из Азии, Закавказья, с украинско-молдавского направления – такая же непреложная часть российских реалий, как снег зимой и весеннее цветение яблонь. Конечно, стихийность процесса, во многом пущенного на самотёк, несёт риски, которые тем выше, чем сложнее и турбулентнее ситуация в стране. Поэтому вопрос регулирования проблемы мигрантов, которому, безусловно, и без того уделяется немалое внимание со стороны государственных органов, требует в нынешней обстановке особых подходов и контроля. Если уж без миллионных потоков мигрантов нельзя совсем, то следует сделать так, чтобы они были опорой экономики и её резервом, а не головной болью и неуправляемой силой, способной расшатать систему и нарушить уклад.
27 августа 2021