В субботу восемь членов ОПЕК+, включая Россию, приняли решение об увеличении экспорта нефти в июне на 411 тыс. баррелей в сутки. В понедельник утром цена на нефть марки Brent опустилась более чем на четыре процента – ниже 59 долларов США за баррель. Сорт WTI упал почти до 56 долларов.
В случае с ОПЕК – всё привычно и понятно. В случае с Россией – тоже всё привычно, потому что непонятно. Реакция Москвы, мягко говоря, амбивалентна, если не сказать шизофренична. Финансовые власти страны бьют тревогу по поводу снижения нефтегазовых поступлений в бюджет, нефтяные лоббисты озабочены падением доли мирового рынка. Мотивы заявлений, а главное – способы решения озвученных проблем, диаметрально противоположны, разнонаправленны ровно на 180 градусов.
Логика властей подразумевает сокращение экспорта и рост мировых цен на нефть. Логика нефтяников (по крайней мере, озвученная) – демпинг и рост экспорта в борьбе за долю рынка. При этом и те, и другие реально (где-то очень глубоко в душе) думают о росте доходов и валютной выручки. То есть первичная амбивалентность озвучиваемых претензий и реальных целей (шизофрения) возведена в квадрат.
Начнём по порядку – с реакции России на решение ОПЕК+.
«Ах, нас обманули!». Да, вас обманули. Обманули опять, не в первый раз.
Так было в 1986 году, когда нефтяные цены упали в пять с лишним раз, что привело в итоге к развалу СССР. Обвал начался после визита в Эр-Рияд главы ЦРУ Уильяма Кейси и его встречи с королём Саудовской Аравии Фахдом. Тогда саудиты в течение четырёх месяцев в обход квот ОПЕК нарастили добычу в пять раз – с двух до десяти млн баррелей в день. Сделки на поставку нефти Эр-Рияд заключал по формуле нетбэк, гарантируя переработчику прибыль в два доллара с каждого барреля, независимо от величины издержек, стоимости фрахта и, собственно, цен на нефть.
Схема позволяла потребителям демпинговать, наращивать объёмы импорта и продавать бензин по любой цене. Весной 1986 года автозаправки США для привлечения клиентов устраивали дни бесплатного бензина. Новая политика Эр-Рияда не могла не обрушить мировой рынок. И она его обрушила. За несколько месяцев цена упала с 32 до 10 долларов за баррель, опускаясь порой до пороговых шести долларов.
В 1986-м заправочные станции в Америке устраивали дни бесплатного бензина.Фото: MATHEW RUPP/Unsplash
Тогда рыночные адепты тоже кричали о том, что Саудовская Аравия таким способом борется за увеличение своей доли мирового рынка. Чисто для справки: после кризиса 1986 года доля Эр-Рияда на рынке не выросла, а упала. Причина была в росте экспорта постсоветской нефти после развала СССР и его деиндустриализации.
Точно так же цены на нефть спикируют в 2014 году, но уже после визита в Саудовскую Аравию и личной встречи с королём президента США Барака Обамы. Эр-Рияд заблокирует решение ОПЕК о снижении квот, на котором настаивали Иран и Ливия, а в конце 2014 года объявит дополнительную скидку в два доллара за баррель на свою нефть по отношению к рынку, который к тому моменту уже рухнет на 40 процентов. Обвал будет идти по экспоненте.
Точно так же, «нефтяное» королевство будет действовать после исламской революции в Иране и резкого скачка мировых цен до 40 долларов, а на отгрузке в Роттердаме цена нефти составляла до 50 долларов за баррель. Тогда Саудовская Аравия тоже демпинговала, продолжая продавать свою нефть по 18 долларов, при этом ещё и наращивая добычу.
Историю «обманов» можно продолжать бесконечно, вплоть до мифического «нефтяного эмбарго» 1973 года, которого, как утверждает в своей «Углеродной демократии» Тимоти Митчел, просто не существовало.
В своей книге этот факт мне пришлось доказывать на сто процентов.
Во-первых, американский импорт нефти рос весь 1973 год, одновременно с ростом добычи Саудовской Аравии, которая увеличилась в два раза – до 8,4 млн баррелей в сутки. Во-вторых, к эмбарго не присоединился Иран, который по уровню добычи (5,5 млн баррелей в сутки) занимал второе после Саудовской Аравии место среди стран ОПЕК. И в-третьих, в качестве вишенки на торте, прибыль «Экссон» в 1973 году выросла на 60 процентов по сравнению с 1972 годом.
Чтобы понимать природу «обманов», надо понимать природу ОПЕК, который создавался не как самостоятельный орган регулирования мирового нефтяного рынка, а как вспомогательный инструмент к Соглашению «As is» (Международный нефтяной картель – семь англосаксонских «сестричек». – Прим. автора). Создавался в период (1960 год), когда вся арабская нефть на 100 процентов принадлежала «семи сёстрам», добывалась по концессиям.
Таковым этот инструмент (ОПЕК и ОПЕК+) и остаётся после перехода на биржевой механизм ценообразования, где товарный рынок второстепенен, подчиняется глобальному перетоку капитала по отраслям. Достаточно вспомнить, как Трамп в первый свой президентский срок угрожал саудитам выводом американских войск, нагибая их в целях создания ОПЕК+ и снижения квот добычи, чтобы поддержать сланцевиков.
И ОПЕК+ создан, и квоты снижены, и цена выросла. И заплатила за это Россия, потому что сокращали квоты добычи, а не экспорта.
В итоге доля российского экспорта упала ниже, чем саудовская, так как в России доля внутреннего потребления нефти выше.
Проблема на самом деле глубже, чем кажется на первый взгляд. Она не в «обманах», а в том, что мы сами обманываться рады. Проблема в неверном понимании экономической природы исчерпаемых ресурсов (нефть, металлы, уголь, газ и т.д.), которая кардинально отличается от экономической природы восполняемых ресурсов (рабочая сила), на которой выстроена вся современная экономическая наука равновесного рынка.
Цена исчерпаемого ресурса не может быть равновесной, так как по мере его убывания (сокращения) цена стремится вверх до бесконечности. Это доказывается чисто математически (подробно об этом на уровне постоянных капиталовложений и затрат от ускорения производства – уже в книге).
После 1973 года США создали систему управления мировым энергорынком (фьючерсы) на эмпирических формах кривых стоимости, спроса и предложения во избежание предпосылок, предельного роста цены на нефть. То есть они загнали экономику конечных ресурсов под закон статической экономики восстанавливаемых спроса и предложения. При этом сами США при принятии стратегических решений руководствуются обратным принципом необходимости роста цен.
Печать талонов на бензин в США после нефтяного кризиса 1973 года.Фото: Warren K. Leffler, U.S. News & World Report Magazine/Public Domain
Для примера, приведём историю с ростом нефтяных цен на 400 процентов в 1973 году, которую эксперты и аналитики, отранжированные под спрос и предложение, преподносят как результат «нефтяного эмбарго», которого не было. Решение о росте цене принималось весной 1973 года на закрытой встрече в шведском городке Сальтшёбаден. И принималось оно представителями «семи сестёр», «Леман Бразерс», «Чейз Манхэттен», представителями администрации США и крупнейших производственных концернов.
Главным аргументом была необходимость наращивание объёма «нефтедолларов» с целью наполнения разросшегося объёма международных платежей «новой стоимостью» (попросту, необходимостью сдуть «финансовый пузырь») и чёткого планирования, как выразился тогда Генри Киссинджер, процесса «вторичной переработки нефтедолларов» в мировой экономике.
Позже в одной из частных бесед (тому есть свидетельства очевидцев – об этом тоже в книге) с 1962 по 1986 годы министр нефти Саудовской Аравии шейх Ахмет Заки Ямани расскажет о том, что вначале 1974 года на его вопрос, почему Иран потребовал такого (400-процентного) повышения цены ОПЕК, шах ответит:
«Для ответа на ваш вопрос, я предлагаю Вам поехать в Вашингтон и спросить у Генри Киссинджера».
Необходимая здесь маленькая ремарка: своим возвращением к власти в Иране шах был полностью обязан США, а вся нефть Саудовской Аравии до 1990 года реализовывалась четырьмя американскими компаниями – «Экссон», «Мобил», «Тексако» и «Шеврон».
Такая картина маслом получается. Без понимания истории вопроса и приводящих ремней принятия внутренних решений ОПЕК, где замыкающим (ключевым) звеном всегда выступала и выступает Саудовская Аравия в силу наибольшей коты на рынке, суверенная политика России невозможна. Так и будем следовать в кильватере чужих решений и чужих интересов.
20 ноября 2024