Центробанк оправдал самые смелые прогнозы по ставке

• Вторичный ценопад: на рынке недвижимости грядут изменения из-за решения по ключевой ставке
• От перемены прогноза по инфляции ничего не меняется

«Текущее инфляционное давление значительно усилилось и складывается выше ожиданий Банка России. Устойчивое увеличение внутреннего спроса всё больше превышает возможности расширения производства товаров и услуг. Инфляционные ожидания сохраняются на повышенных уровнях. Высокими остаются темпы роста кредитования», – говорится в пресс-релизе Центробанка, выпущенном по итогам заседания.

Регулятор признаёт, что, исходя из новых среднесрочных параметров бюджетной политики, снижение бюджетного стимула в ближайшие годы будет происходить медленнее, чем ожидалось ранее. «В этих условиях требуется обеспечить дополнительное ужесточение денежно-кредитной политики для ограничения масштаба отклонения инфляции вверх от цели и её возвращения к 4 процентам в 2024 году», – сообщили в ЦБ.

Консенсус-прогнозы отраслевых аналитиков показали, что большинство экспертов предвидели повышение ключевой ставки до 14–15 процентов, в этом смысле решение Центробанка не стало неожиданностью.

Экономист Владислав Жуковский* (внесён Минюстом в реестр иностранных агентов) рассказал «Октагону», что ожидал увеличения до 14,5–15 процентов.

– Повышение ключевой ставки бьёт по инвестициям и производству, загоняя экономику в рецессию. Оно чревато кризисом неплатежей, удорожанием кредитов, невозможностью рефинансировать займы – как потребительские, так и автокредиты, и ипотеку. То же касается кредитов бизнеса, – говорит Жуковский.

Экономист Дмитрий Прокофьев также указывает на то, что основная цель Центробанка – затормозить темпы кредитования. Снижение потребительской активности призвано снизить спрос на денежные ресурсы со стороны всех секторов, которые не финансируются Правительством.

– То есть повышение ключевой ставки, безусловно, будет угнетать потребительский рынок, но в приоритетных для государства секторах останется незамеченным, – полагает собеседник издания. – Более того, расчёт идёт как раз на то, что эти сегменты смогут выиграть, потому что они предъявляют огромный спрос на производственный импорт. А если люди меньше будут потреблять, больше валюты достанется секторам, поддерживаемым Правительством.

По состоянию на 23 октября инфляция в годовом выражении достигла в России, по официальным данным, 6,5 процента. Обновлённый прогноз Центробанка на год составляет 6–7 процентов. Рост цен главным образом спровоцирован ослаблением рубля, поскольку высокая зависимость от импорта в экономике сохраняется. Однако все три предыдущие попытки Банка России косвенно повлиять на курс при помощи повышения ставки не помогли, продолжает Владислав Жуковский*:

– Укрепить его помогло лишь требование об обязательной продаже экспортной валютной выручки. После сегодняшнего повышения возможна краткосрочная реакция на валютно-финансовом рынке в виде укрепления российской валюты до 90–91 рубля за доллар. Люди пойдут открывать депозиты, будут меньше тратить, меньше потреблять, бизнес будет брать меньше кредитов, поскольку вырастет стоимость денег.

Но эта задача в преддверии президентских выборов становится едва ли не приоритетной, поскольку стабильность потребительских цен крайне важна для электората.

– К мартовским выборам всем надо отчитаться о том, что инфляция как самый понятный индикатор для населения находится под контролем. Так что к концу года властям важно не «вывалиться» за 7 процентов, – поясняет экономист.

Дмитрий Прокофьев утверждает, что целевой прогноз ЦБ – это вовсе не догма, а некая декларация Банка России о том, какой уровень инфляции он считает приемлемым.

– Например, если Центробанк заявляет о том, что его прогноз 4 процента, а реально мы видим уже 6–7 процентов, то это означает, что регулятор считает имеющийся уровень уже не соответствующим долгосрочным интересам финансового обращения и будет предпринимать усилия для того, чтобы инфляция была снижена. Если бы ЦБ дал прогноз по инфляции 10 процентов, мы бы понимали, что такой показатель он считает нормальным. Сейчас мы видим, что инфляция вышла за все прогнозные рамки и, скорее всего, превысит по итогам года 7 процентов, – отмечает эксперт.

Однако обратной стороной укрощения инфляции может стать рост числа банкротств среди компаний и населения. Иными словами, цены, возможно, и снизятся, но уровень жизни продолжит падать, поскольку денег в экономике больше не становится, а кредиты станут ещё менее доступными.

– Правительство не создаёт денежные ресурсы, оно их перераспределяет между разными секторами. Такой же макроэкономический эффект был бы достигнут, если бы у россиян принудительно изъяли часть доходов, соответствующую инфляции: цены бы не выросли, но вы не смогли бы купить нужные вам товары, – объясняет Дмитрий Прокофьев.

Владислав Жуковский* обращает внимание на то, что уже в этом году в России фиксируются массовые банкротства физических лиц. Число россиян, которые признали себя банкротами через суды, составило более 250 тысяч человек с начала года и свыше миллиона за восемь лет действия программы. Рост количества персональных банкротств в текущем году по сравнению с аналогичным периодом прошлого года почти достиг 30 процентов.

– Есть риск, что к выборам их будет около 20 миллионов. Население не способно платить по кредитам с текущими ставками. Повышение ключевой ставки усугубит ситуацию, в частности станет невозможным рефинансирование. Плюс ужесточаются правила предоставления кредитов, число отказов растёт, что означает, что банки понимают, что есть риск возникновения кредитного пузыря, – замечает экономист.

На это обращает внимание и инвестбанкир Евгений Коган. «Проблема в том, что такая высокая ставка со временем вкупе с другими ограничительными мерами в области кредитования неизбежно приведёт к росту числа банкротств. Ну и вообще может свести на нет экономический рост», – пишет он в своём телеграм-канале.

Что касается другого банковского продукта – депозитов, ставки по которым, как и ставки по кредитам после повышения ключевой ставки, по идее, должны расти, – то этот инструмент вряд ли станет намного более привлекательным.

«Можно сказать, что сегодняшние ставки по сберегательным продуктам банков уже учитывают рост ключевой ставки, и дальнейшее заметное увеличение доходности по вкладам маловероятно», – убеждён заместитель директора группы рейтингов финансовых институтов агентства НКР Егор Лопатин.

С этой позицией согласен и Владислав Жуковский*. По его мнению, банки не спешат пропорционально повышать ставки по депозитам, что является «следствием государственно-монополистического капитализма, при котором всю политику в этой сфере определяют четыре крупнейших банка – Сбербанк, ВТБ, “Россельхозбанк” и Газпромбанк».

– Не случайно, пока население массово банкротится, банки отчитываются о колоссальной чистой прибыли – 2,7 триллиона рублей за январь – сентябрь 2023 года, – подчёркивает он.

Заместитель председателя правления ВТБ Дмитрий Пьянов даже сравнил заседание 27 октября с битвой при Ватерлоо, окончательно определившей судьбу Наполеона. Правда, он поспешил расшифровать свою аллегорию, вероятно, давая понять, что о крахе главнокомандующего Центробанком речи не идёт. «Я не зря с таким пафосом анонсирую этот совет директоров: как Ватерлоо определяло судьбу Европы, так и это заседание во многом определит судьбу и финансового, и банковского рынка в оставшемся 2023-м и прежде всего в 2024 году», – заявил он.

* Внесён Минюстом России в реестр иностранных агентов.