Как бы компромисс
Присаживайтесь, коллеги, я приготовил для вас очередную историю на тему «Как это делают в ЦАО», но рассказать её смогу только образным языком сплетни: дескать, смотрите, что теперь сороки на хвостах носят. Потому как речь идёт о грядущем сносе в знаменитых и как бы заповедных Кадашах, но на территории режимной, то есть засекреченной настолько, что её ГПЗУ (официальный градостроительный план) не предоставляют даже депутатам Госдумы.
Речь идёт о купеческой усадьбе Загрязкиных, расположенной вплотную к храму иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке. В конце прошлого века здесь стоял надстроенный старый дом и два предреволюционных флигеля. Специалистам было известно, что в основе дома – особняк екатерининского времени, а существующий фасад относится к 1895 году. 20 лет назад усадьбу разгромили (один флигель снесли, остальное распотрошили) и бросили. Зато не стало советской надстройки, открылся прекрасный вид на баженовскую колокольню.
А не так давно вольные краеведы разглядели внутри руин остатки сводов, сложенных из большемерного кирпича, явно намекающего, что дом выстроен ещё раньше, во времена бытования государевой Кадашёвской слободы. Попутно вспомнили о том, что руины не состоят на госохране и никак не застрахованы на случай отложенной реконструкции. Тут же выяснилось, что в «Моспроекте-4» уже приготовлен проект апарт-отеля по адресу: 3-й Кадашёвский переулок, 3, предполагающий сохранение исторических габаритов и фасадов усадебных построек.
Хорошая новость. А для того чтобы дополнительно мотивировать проектировщиков позаботиться о подлинном материале памятника, координатор «Архнадзора» Сергей Клычков собственноручно обстучал штукатурку на фасаде главного дома и нашёл большемерный поребрик – явное подтверждение того, что это постройка как минимум раннепетровской эпохи. На лоскутной поверхности стены прекрасно читаются три века замоскворецкой истории: более светлые пятна – это покрытая известью кладка слободских палат, красный кирпич – объём допожарного особняка, заложенная арка второго этажа – окно парадного подъезда купеческого дома.
Дальше начинается та часть истории, про которую я могу рассказывать обиняками да намёками. Никто не знает, почему эта территория имеет статус режимной, но это так. Стало быть, официальной информации нет, а неофициальную причастные передают друг другу с обещанием подробностей «из части не выносить». Сообщают, что, несмотря на очевидную древность, заявлять руину на госохрану заведомо нет смысла. Якобы из-за режимности участка, но департамент культурного наследия Москвы (ДКН) сейчас в принципе придерживается тактики отклонения любых заявок.
Сказывают, что звучали устные заверения, мол, департамент постарается способствовать сохранению фасадной стены дома, в которой выявлены фрагменты кадашёвских палат. Проектирование поручили уважаемому и тактичному архитектору, но запросы заказчика к этому моменту выросли – речь пошла о строительстве полностью нового и более высокого здания. В акте археологической экспертизы 2020 года значится: «В соответствии с заключением департамента культурного наследия строения 1 и 7 проектируются к сносу».
Год назад на сайте «Архнадзора» появился анонимный комментарий: «В настоящее время ГК “МонАрх” подготовлен проект реконструкции в апартаменты с полным демонтажем останков существующих строений. Актом ДКН рекомендуется сохранить существующие плановые и высотные габариты (сейчас высота примерно 7,0 м), однако апартаменты предполагаются трёхэтажными (высота по коньку около 13,0 м)».
При такой этажности дом возвращается к высоте, которую он имел с надстройкой, то есть ставший привычным за 20 лет вид на церковь снова будет урезан вполовину. Но заказчик настолько влиятелен, что спорить с увеличением габаритов также не имеет смысла. Единственный возможный компромисс – инкрустация фасада новостройки выпиленными фрагментами наиболее ценных участков старинной кладки. Сама новостройка на данный момент – скучный нейтральный историзм с фронтончиком и штукатурным рустом.
Осенью к проектированию подключилась группа уважаемых реставраторов, которым было предложено проработать этот как бы компромиссный вариант. Насколько мне известно, поначалу они не были уверены, стоит ли связываться с заведомо токсичным заказом, но всё же взялись за работу, полагая, что это шанс спасти хоть что-то ценное. Мы надеялись, что в их проекте будут содержаться аргументированные предложения по полному сохранению фасада, но их не оказалось: всё то же художественное выпиливание. Допустимая вариативность лишь в том, сохранять ли куски палат на своих местах или переносить в одну витрину.
Сознавая, что в имеющихся правовых реалиях заказчик поступит так, как пожелает, конечно, надо иметь в виду запасной вариант, сохраняющий хотя бы объедки, хотя бы напоминание о том, что когда-то здесь были Кадаши. Но заранее смириться с бесполезностью усилий и выдать «компромисс» за единственную возможность – значит одобрить и обосновать снос памятника в целях дальнейших мер по сохранению исторической памяти, убедить заказчика в том, что идею поддерживают не только чиновники и проектировщики, но даже реставраторы.
Короче говоря, на днях я обратился к своему коллеге, архитектору Петру Шутову с предложением подумать о теоретически возможных альтернативах. Если никто из вовлечённых в процесс этого не сделал, то давайте попробуем мы, без надежды на то, что нас услышат ответственные лица, но хотя бы потому, что задача интересна даже в теории.
Итак, мы имеем не состоящий на госохране руинированный объект в одном из самых сохранных районов исторического центра. Предположим, что надстройка памятника действительно неизбежна и что наша задача – попытаться сберечь максимум подлинного материала дома, сохранившего следы бытования нескольких эпох. Учтём, что сохранение старого фасада затруднено тем, что существующее расположение окон не совпадает с планировкой, которую хотел бы получить заказчик.
Комментарий Петра Шутова:
«При отсутствии утверждённого предмета охраны и нежелании сохранять существующую расстановку окон мы оказываемся в ситуации, когда остаётся одно – предложить заказчику эффектно приспособить сохранившиеся фасады в качестве ширмы из старого кирпича. В ней можно проделать новые окна в зависимости от новой планировки, максимально при этом обходя фрагменты древних палат. Это будет повод и заявить о шаге навстречу наследию, и сделать интересный, современный проект. Модный палимпсест без псевдоисторического фасадизма, тем более нечестного в сочетании со сносом подлинника.
Предлагается выполнить усиление конструкций стен, заложить существующие окна, обозначить особо ценные фрагменты палат и кладки XIX века (в том числе в интерьере), выполнить планировку участка и, в зависимости от неё, вырезать в фасаде панорамные окна. Демонтированные фрагменты кладки можно использовать при увеличении этажности, а облицовку надстраиваемого этажа выполнить из современных материалов. Например, кортен-стали, которая будет хорошо сочетаться как со старыми стенами, так и с домом, примыкающим к особняку справа. Этот приём позволит сохранить главное – материал, старый кирпич на старом растворе, физический носитель ДНК старого города.
Первый вариант предполагает сплошной третий этаж из нового материала, вариант второй – разрыв в его объёме (лестницу на площадку эксплуатируемой кровли) для перспективного раскрытия вида на колокольню. Заказчик берёт на себя расходы по укреплению и реставрации фасадов, но при этом получает надстройку как результат честной сделки, а проект перестаёт быть токсичным и обретает добрую репутацию. В качестве положительного примера приведём реконструкцию ценного, но не состоявшего на охране дома в Брюсовом переулке. Виртуозная работа архитектурного бюро “Рождественка” позволила примирить интересы памятника и инвестора, надстроив дом сверху и снизу и при этом полностью сохранив подлинный материал XVIII века».